«Новая победа в суде: расслабьтесь!» – пост с таким названием размещен на Instagram-странице экогруппы Riposte Alimentaire («Продуктовый ответ»). Той самой, что прославилась покушением на картину «Мона Лиза» Леонардо да Винчи в январе этого года, а в феврале – на Le Printemps Клода Моне.
В обоих случаях экоактивистки швыряли в шедевры банки с супом, пытаясь таким образом привлечь внимание к социальным проблемам в стране. «Каждый третий француз не ест каждый день», – кричали участники Riposte Alimentaire во время акции в Лувре.
Картины, защищенные стеклом, не пострадали, но раме Le Printemps повезло меньше: ее все-таки подпортили. Предполагалось, что ремонт обойдется в 2200 евро, но, как сообщили в социальных сетях Riposte Alimentaire, уже на первом судебном заседании мэрия Лиона (там, в Музее изящных искусств, находится картина Клода Моне) потребовала символический 1 евро.
Резня в музее
Не всем так везет: в 1996 году Художественный музей Сент-Луиса (США) подал иск на $2,5 млн против Музея Уитни в Нью-Йорке и службы безопасности. Причина – происшествие с картиной Роя Лихтенштейна «Шторы»: охранник музея Реджинальд Уокер нарисовал на ней сердце и написал «Реджи + Кристалл. Люблю тебя, Булочка». В итоге художества влюбленного оценили в $500 (от Музея Уитни) плюс $500 (от органов службы безопасности Лонг-Айленда) и миллион долларов штрафных санкций плюс не менее $500 на возмещение ущерба от самого охранника.
Причем это не единственный случай арт-вандализма с работами Роя Лихтенштейна: в 2005 году в Художественной галерее города Брегенц (Австрия) его картину порезали ножом. Вот как писал об этом в книге «Зеркальный зал: Рой Лихтенштейн и лица в живописи 1960-х» писатель Грэм Бадер: «В 2005 году, за день до закрытия самой успешной выставки в своей истории, галерея в австрийском Брегенце стала местом резни. Экспозиция, о которой идет речь, называлась «Рой Лихтенштейн: классика нового», жертва – картина 1994 года «Обнаженные в зеркале». Преступница была вооружена отверткой, аэрозольной краской и карманным ножом. Это была 35-летняя бывшая проститутка из Мюнхена, страдающая, как потом сообщалось, шизофренией. Газеты писали, что злоумышленницей двигало убеждение, что картина на самом деле фальшивка, а не «подлинник Роя Лихтенштейна». Это заявление куратор выставки, оскорбленный подозрениями, конечно же, немедленно опроверг».
Впрочем, это происшествие не помешало аукционному дому Phillips через 11 лет выставить изрезанную (четыре косые надреза в 30-сантиметров) и отреставрированную картину на аукцион, предварительно оценив ее в десятки миллионов долларов. Самое интересное, что это не единственный случай в истории: как показывает практика, в наше время «нападения на шедевры» нередко приносят как минимум рекламу, как максимум – прибыль. Рассказываем, как это делается – умышленно и случайно.
Мультяшные комментарии к Гойе
Известные как «арт-провокаторы», современные британские художники братья Джейк и Динос Чепмен начали свою карьеру с полного «безобразия», создавая шокирующие инсталляции из пластиковых манекенов («Деяния ради мертвых» – Great Deeds Against the Dead), продолжили проектом с видами Ада (после его демонстрации в Эрмитаже им предъявили обвинения в экстремизме и оскорблении чувств верующих), и, наконец, в начале 2000-х решили заняться арт-вандализмом. Но не в музеях и не в галереях: благополучные выпускники Королевского колледжа искусств купили серию офортов, напечатанных с оригинальных пластин Франциско Гойи, выбрав трагический цикл «Ужасы войны», и «подредактировали» их, нарисовав поверх растерзанных тел мультяшные физиономии Микки-Маусов. Арт-критики писали, что таким образом братья Чепмен задавались вопросом: можно ли посмеяться над искусством, которое давно признано великим?
Арт-провокаторы продолжили тему «дорисовок» уже настоящими портретами живших когда-то людей. Оставив в покое известных художников, братья Чепмен обошли антикварные магазины в поисках никому особо не нужных старинных портретов XVIII–XIX веков неизвестных художников и затем «подправили» их, превратив героев парадных полотен в зомби, чудовищ и трупы на стадии разложения. При этом братья уверяли, что ничего плохого они не сделали, напротив – подарили забытым полотнам новую жизнь в искусстве XXI века. Эта серия работ выставлялась во многих галерях мира, и, как писали профильные издания, британцы на самом деле увеличили стоимость пылившихся в галереях полотен в десятки раз. Один из таких портретов был продан на аукционе за 4,800 тыс. фунтов стерлингов (почти $6,5 тыс.). Впрочем, работы «самых скандальных британских художников» вообще стоят недешево: в свое время на совместном аукционе современного искусства Sotheby’s и галереи Ларри Гагосяна одну из работ Чепменов предварительно оценили в $40–60 тыс., а цены на их адские пейзажи достигают сотен тысяч долларов.
«Пушистый Иисус»
Двенадцать лет назад о небольшом городе Борха (Испания) знали разве что любители вина, а турагенты предлагали туры в Борху только тем, кто хотел «насладиться тихой и спокойной атмосферой провинциального испанского города». Ситуация изменилась после августа 2012 года, когда в газете Heraldo De Aragón появилась небольшая информация о фреске Иисуса Христа в храме Милосердия в Борхе – с очень интересными фотографиями. Через несколько часов эту историю подхватили BBC, New York Times, Der Spiegel и другие – она стала мировой сенсацией, и в Борху потянулись туристы, чтобы своими глазами увидеть «Пушистого Иисуса» – такое название получила фреска после реставрации: смотрите фото.
А все началось в 2010 году, когда прихожанка храма Милосердия, 85-летняя Сесилия Хименес, устав смотреть на то, как постепенно разрушается фреска испанского художника Элиаса Гарсиа Мартинеса, изображающая Иисуса Христа (конец XIX – начало XX века), предложила свои услуги по реставрации. Она была не профессиональным художником, но крепкой любительницей, и ей это позволили. Два года синьора Хименес работала над фреской на виду у священников и прихожан, и, судя по всему, мало кто обращал на это внимание, пока однажды она не решила взять небольшой «тайм-аут» и уехала отдыхать.
Именно в это время в храм Милосердия зашла журналистка, и увиденное на стене показалось ей настолько забавным, что она тут же написала об «отреставрированной фреске» в Heraldo De Aragón. Иисуса на самом деле было сложно узнать: это была уже не фреска, а скорее детский рисунок с изображением непонятно кого с грустными глазами и в меховом капюшоне. История с фотографиями распространилась с огромной скоростью, журналисты разных изданий «соревновались» в описании изображения Иисуса – так, корреспондент BBC сообщил, что картина похожа на «карандашный набросок очень волосатой обезьяны в плохо сидящей тунике». В соцсетях появились мемы на тему «Обезьянки Иисуса». Расстроенные священники решили, что картину нужно как-то прикрыть, но тут в Борху приехали туристы и попросили показать им «Пушистого Иисуса». На сайте change.org опубликовали петицию в защиту Иисуса Сесилии Хименес, сравнивая ее с Гойей, Мунком и Модильяни. Вскоре «туристический поток» стал постоянным, и тогда в Борхе решили смириться с новообретенной славой и использовать ее себе во благо, а именно – брать деньги за просмотр.
Если до 2012 года Борху посещали около 6 тыс. туристов в год, то за первые полтора года посмотреть на фреску приехали около 90 тыс. человек из 110 стран.
В 2016 году в Борхе открыли музей в честь «Пушистого Иисуса», экспонатами которого стали не только сама фреска (кстати, она получила титул «худшей реставрации в истории живописи»), но и все публикации на эту тему – от газетных статей до телесюжетов. По некоторым данным, благотворительный фонд получает около 52 тыс. евро в год от прибыли, заработанной как на билетах, так и на «мерчандайзинге» и правах на изображение. А изображают ее часто и много: от компьютерных игр (Knights of Pen & Paper 2), оперных спектаклей (Behold the man) до этикеток на вине, которым так славится Борха.
