Правительство пытается максимально активировать внутренний спрос

В рамках своего нового базового сценария Нацбанк, как и правительство, исходит из роста ВВП в этом году в 0,5%. Он должен быть обусловлен главным образом контрциклическими вливаниями. Одним из главных вопросов в экономической политике остается то, не возникнет ли при таком решении проблема противоречий с планами институциональных реформ.

Новый базовый сценарий

В недавно опубликованном обзоре инфляции за I квартал этого года Нацбанк пересчитал свой базовый макроэкономический сценарий, исходя из среднегодовой цены на нефть в $40 за баррель. В основных направлениях денежно-кредитной политики, принятых в апреле, все три сценария исходили из цены на нефть не выше $35. В базовый же сценарий закладывалась цена в $30.

Основанием для пересмотра, указываемым Нацбанком, стало то, что в январе ‐ мае этого года средняя цена на нефть марки Brent составила $48,39 за баррель. Несмотря на официальное повышение прогноза о среднегодовой цене нефти, Нацбанк ожидает скромного роста казахстанской экономики на 0,5% в 2016 году, связывая его главным образом «с масштабными мерами контрциклической поддержки экономики в 2016–2017 годах».

По оценкам регулятора, в 2017 году будет наблюдаться постепенная адаптация к новым экономическим условиям, рост экономики составит 2%. ВВП начнет свое восстановление, которое будет зависеть от эффективности инвестиций, институциональных реформ, а также от мер по дедолларизации.

В другом фрагменте комментариев, содержащихся в обзоре, посвященных стимулированию внутреннего спроса, финрегулятор отмечает, что государственное потребление будет ограничено сокращением налоговых поступлений в результате падения внутреннего потребления, которые будут компенсироваться увеличением трансфертов. Согласно оценке Национального банка, основанной на изменениях в февральском прогнозе социально‐экономического развития РК на 2016–2020 годы, ожидается стимулирующая фискальная политика на среднесрочную перспективу. Центральные банки не всегда являются сторонниками стимулирования внутреннего спроса за счет бюджетных денег, хотя иногда им приходится играть роль мотиваторов, снижать ставки и смягчать денежно-кредитную политику.

Вливания сохраняют неэффективную структуру экономики?

Все осложняется тем, что любые попытки стимулирования со стороны государства накладываются на существование модели госкапитализма в экономике в последнее десятилетие и воспринимаются как возврат к ней, несмотря на отсутствие ресурсов из-за низких цен на нефть и невозможности больше тратить из Нацфонда.

В ходе июньского обсуждения на площадке НОФ «Аспандау» бюджетной и курсовой политики в условиях низких цен на нефть, пожалуй, главным лейтмотивом стало как раз сокращение расходов на квазигосударственный сектор, включая выплату его долгов и увеличение капитала квазигосов за счет вливаний из Нацфонда.

Основной спикер заседания, председатель попечительского совета фонда прикладных исследований «Талап» Рахим Ошакбаев, считает, правда, такой вариант слабо реализуемым. Одной из основных тем дискуссии было как раз отсутствие возможностей стимулирование внутреннего спроса в условиях прекращения инвестиционных программ квазигосударственных институтов. По мнению г-на Ошакбаева, в случае продолжения этих программ неизбежно будут поддерживаться неэффективные проекты, а при отказе от них начнут работать рыночные факторы, которые через какое-то время и, возможно, большие издержки, связанные со всплеском безработицы, приведут к росту экономики на рыночных основах.

При этом, по словам спикера, критически важные расходы на инфраструктуру, которые необходимы для поддержания конкурентоспособности экономики, должны продолжать осуществляться. Правительственные планы стимулирования роста критикуются многими экономистами за то, что какая-то часть предлагаемых мер выдержана в духе ручного управления. Кроме того, по оценкам экономиста Жараса Ахметова, какие-то искусственные решения, связанные со стимулированием, могут привести к тому, что будут расти скорее складские запасы продукции в определенных отраслях.

Вливания уже делают свое дело

В свою очередь, по оценкам министра национальной экономики Куандыка Бишимбаева, прозвучавшим во вторник на обсуждении итогов первого полугодия, экономика по итогам первых 6 месяцев показала рост на 0,1%. При этом, по словам г-на Бишимбаева, в условиях сокращения внешнего спроса основным драйвером роста экономики стали инвестиции за счет внутренних источников. Объем инвестиций в основной капитал в Казахстане за первое полугодие увеличился на 8,5% в результате реализации индустриально-инновационных и инфраструктурных проектов в рамках госпрограммы «Нұрлы жол» и ГПФИИР. Наибольший рост инвестиций наблюдается в сельском хозяйстве – на 48,6%, промышленности – на 12,8% и операциях с недвижимым имуществом – на 5,4%.

Также отмечается возобновление роста кредитования. В январе – мае 2016 года объем вновь выданных БВУ кредитов экономике составил 3,7 трлн тенге, что больше, чем за аналогичный период прошлого года, на 6,7% (абсолютные размеры кредитного портфеля, правда, сокращаются за счет погашений. Кроме того, при сопоставлении с первым полугодием прошлого года на динамику серьезно влияет ослабление тенге по отношению к доллару, что автоматически приводит к росту валютной части кредитного портфеля в тенговом выражении.

Согласно статистике Нацбанка, по итогам мая тенговые кредиты, выданные банками, составили 8 трлн 102 млрд тенге против 8 трлн 437 млрд в мае прошлого года, валютные кредиты в тенговом выражении выросли до 4 трлн 325 млрд с 3 трлн 580 млрд тенге). При этом ресурсы, которые перераспределяются правительством, например свободные деньги ЕНПФ, которые оказались невостребованными квазигосами и банками, микшируются с более дешевыми деньгами и направляются на финансирование оборотного капитала, предэкспортное и экспортное финансирование обрабатывающей промышленности.

Туда же правительство направляет часть временно свободных средств в рамках государственных жилищных программ, которые должны быть возвращены до июня 2017 года. (Жилищные программы сами по себе, возможно, обладают большим стимулирующим влиянием на экономику, но, очевидно, запланированный объем вливаний невозможно освоить так быстро.) То, что поддерживаются проекты именно экспортеров, до какой-то степени снижает вероятность неэффективного использования средств и риска работы на склады. В качестве одной из задач выделяется развитие инфраструктуры, связанной с индивидуальным жилищным строительством, что выглядит отголоском земельного скандала, правительство также намерено более принципиально подходить к проблематике, связанной с арендным жильем, отказавшись от предоставления права его выкупа в рамках новых проектов.

При этом быстрым стимулом называется направление дополнительных средств на инфраструктурные проекты, которые могут повлиять на занятость и спрос уже во второй половине этого года. Против активного осуществления инфраструктурных проектов при условии их транспарентности и эффективности не возражает практически никто. В одном из своих июньских докладов г-н Бишимбаев упомянул о том, что для получения быстрого эффекта на рост экономики во втором полугодии на стимулирование внутреннего спроса будут направлены 91,5 млрд тенге за счет специального резерва правительства (101,7 млрд тенге), в том числе:

30,0 млрд тенге в виде целевого текущего трансферта областям в рамках программы «Дорожная карта занятости 2020» – на текущий ремонт объектов ЖКХ, инфраструктуры и благоустройство в селах, сельских округах, поселках, городах районного значения;

23,9 млрд тенге — на подведение МИО инфраструктуры для развития ИЖС. Увеличение финансирования обеспечит в 2017–2018 годах введение дополнительно 3,5 млн квадратных метров индивидуального жилья;

1,1 млрд тенге – на подведение инфраструктуры к проектам бизнеса в рамках программы «ДКБ-2020»;

20,0 млрд тенге – на реализацию проекта по обеспечению сельских населенных пунктов широкополосным доступом к сети интернет. Данные средства совместно со средствами ЕНПФ будут использованы для кредитования проекта через АО «БРК», что позволит снизить конечную ставку для финансирования проекта;

12,34 млрд тенге – на расширение аэропорта города Астаны и ускорение строительства паромного комплекса в порту Курык;

4,2 млрд тенге – на софинансирование с ЕБРР строительства автодороги Курты – Бурабайтал.

Кроме того, министр тогда же отмечал, что в текущем году ожидается перевыполнение доходов республиканского бюджета. Также имеются свободные остатки бюджетных средств 2015 года в сумме 85,1 млрд тенге. В этой связи в сентябре будет уточнен республиканский бюджет на 2016 год, предусматривающий увеличение прогноза по доходам и привлечение неиспользованных средств 2015 года. При уточнении бюджета часть дополнительных средств (144,5 млрд тенге) будет направлена на ускорение реализации инфраструктурных проектов в рамках госпрограммы «Нұрлы жол», финансирование проектов АПК и обрабатывающей промышленности, имеющих мультипликативный эффект на рост экономики в 2016–2017 годах.

Ручное управление остается в тени

При этом у правительства есть и направление реагирования на ситуацию в духе полностью ручного управления, предусматривающее, например, установление понижающих железнодорожных тарифов для крупных предприятий, льготирование передачи электроэнергии, намерение превысить планы в нефтедобыче и нефтепереработке. Если в июне эти решения звучали как первый пункт в антикризисных планах правительства, что вызывало сомнения либеральных экономистов, связанные с тем, что эти предложения могут дать какой-то эффект и неясен инструментарий осуществления некоторых из них, то теперь они фигурируют в качестве одного из последних антикризисных пунктов. Это, впрочем, вероятно означает скорее изменение риторики, чем серьезный пересмотр приоритетов. Правительство, как и Нацбанк, в рамках своего нового базового сценария исходит из роста ВВП в 0,5% в 2016 году.

Пожалуй, главным вопросом остается то, не вступит ли увеличение внутреннего спроса и перераспределение ресурсов в противоречие с процессом институциональных изменений, энтузиазм по отношению к проведению которых, похоже, несколько слабеет с момента произошедших на ровном месте массовых земельных протестов.