Мы такие разные
Почему регулирование рынка МФО нуждается в дальнейшей эволюции.
Аналитика официальной статистики говорит о бурном развитии рынка МФО Казахстана, может даже сложиться впечатление кратного роста. Это не так: отрасль получила государственное регулирование, и компании начали отчитываться по своим финансовым делам. Как следствие, рынок становится прозрачным за счет легализации финансов из «серой» зоны отрасли, ведь весь скрытый до этого объем микрозаймов в один момент стал отражаться в официальной статистике регулятора. Без учета этого фактора рост портфеля МФО за последние два года, по моим данным, не превышает 30%.
Правила регулирования обязывают игроков рынка быть прозрачными, это касается и кадровых вопросов, и ставок, и еще много чего. Не все компании могут соответствовать этим требованиям, поэтому идет укрупнение рынка. Кто-то уходит из этого бизнеса, мы видим это на перетоках клиентов из других организаций.
Рынок структурировался под запрос общественности. В прошлом году в Послании президента народу Казахстана прозвучал тезис о том, что нужно спасать население от излишней закредитованности. Причиной для такой обеспокоенности общественности послужил рост беззалоговых PDL-займов (деньги «до зарплаты»). Возникли вопросы ко всем МФО, однако далеко не все МФО – это PDL. Микрофинансовые организации кредитуют там, где не успевают банки из-за более жесткого регулирования – например, в сельском хозяйстве, строительстве, кредитовании под залог авто или недвижимости.
Тень PDL досаждает всему рынку МФО Казахстана по ряду направлений.
Во-первых, законодательство предписывает называть продукты МФО микрокредитами, что дезориентирует клиентов. Когда человек слышит слово «микрокредит», он думает, что речь идет о суммах в 5–10 тыс. тенге, хотя мы выдаем займы до 58 млн тенге, то есть на сумму, сопоставимую по размеру с хорошим банковским кредитом. Разве может кредит в $136 тыс. иметь приставку «микро»?
Во-вторых, общее регулирование рынка МФО под специфику займов «до зарплаты» предусматривает законодательное ограничение пеней за просрочку. Если по беззалоговым займам в обществе были вполне понятные опасения, что человек, взявший кредит в сумме 10 тыс. тенге, мог оказаться должным миллион, то по залоговым кредитам ситуация иная. Наличие залога предполагает, что у заемщика есть стимул погасить задолженность, и здесь пени выступали действенным инструментом мотивации должника, чтобы он вовремя расплатился по кредиту. Теперь же, когда введено ограничение пеней не более 10% от суммы основного долга, этот инструмент утратил свою эффективность.
В-третьих, МФО ограничены в привлечении фондирования в Казахстане. В российской практике есть понятие «профессиональный игрок», то есть частный инвестор, который при наличии у него суммы свыше 1,5 млн рублей имеет право одолжить их микрофинансовой организации. А в Казахстане у частных инвесторов таких прав, к сожалению, пока нет.
В нашей стране немало обеспеченных людей, которые успели заработать неплохое состояние, подержали его на банковских депозитах, вложили в ценные бумаги на бирже. Теперь им нужна какая-то альтернатива, менее зарегулированная, чем покупка облигаций МФО на фондовой бирже. Да и самим МФО было бы намного проще и выгоднее привлекать деньги у частных инвесторов напрямую, не тратя время и деньги на размещение облигаций на торговой площадке и оплату услуг брокера. Речь идет не о десятках тысяч тенге, а о миллионах – мы видим, что спрос на такие продукты уже есть. Таким инвесторам должно выплачиваться процентное вознаграждение, которое затем учитывалось бы при исчислении налогооблагаемого дохода МФО.
Уверен, что законодательное разграничение организаций, осуществляющих микрофинансовую деятельность, даст новый мощный импульс развитию рынка Казахстана. Сейчас закон для всех один, но фактически мы разные: бизнес-модели МФО, специфика деятельности, условия предоставления займов и залоги очень сильно отличаются. Унификация не всегда идет на пользу.
