17:22
В борьбе с экономическим кризисом главное не упустить экспансию религиозного экстремизма
Последние теракты в Австралии и Пакистане примерно совпали по времени. В обоих случаях речь шла об исламских экстремистах (разумеется, ничего общего не имеющих с историческим Исламом как великой гуманистической религией человечества, преподанной пророком Мухаммедом). Скорее, если проводить исторические параллели, то эти ребята ничем не отличаются от атеистов - анархистов и социалистов, осуществлявших террор в Европе начала 20 века или от современного норвежского расиста и убийцы детей Бревика. В случае Пакистана речь шла о Талибане, в случае Австралии - о стороннике Исламского государства в Сирии и Ираке.
Оба теракта показали, что от действий террористов нельзя спрятаться ни в близости от линии фронта (Пакистан расположен по соседству с Афганистаном, там живет даже большая часть пуштунов, основного афганского этноса), ни за океанами (Австралия очень далеко от Сирии и Ирака и исторически вообще ничего общего с ними не имеет). Поэтому ни одно из ведущих или второстепенных государств мира об угрозе терроризма, особенно, религиозно мотивированного забывать не имеет права. Спасать своих жителей от угрозы терроризма – святая обязанность государств и их спецслужб. Собственно, за это граждане их и должны «кормить», платя налоги.
В контексте совпавших терактов ряд экспертов высказал мнение, что возможно объединение эти двух террористических групп. Действительно, проходила информация об их попытках скоординировать боевые действия. Надо сказать, что эта точка зрения и верна и неверна одновременно. Она неверна в том плане, что у Талибана сейчас, скажем, в отличие от времен перед вводом американских войск в Афганистан нет единого командного центра. В этом плане американцы кое-чего добились. Теперь Талибан - это просто совокупность добровольческих отрядов, группировок и их полевых командиров (таких своеобразных «батек Махно»), которые сетевым образом могут согласовывать свои действия. Если использовать политологическую терминологию, то это – «движение», то есть, такая полуаморфная, неиерархическая структура.
Но именно этим Талибан и опасен. Потому, что централизованную структуру Талибана эффективно разрушили, ни победить его, ни договориться с ним теперь нельзя. Не с кем договариваться, и нет лидера, которого можно запугать или подкупить. Исламское государство в Сирии и Ираке – это пока централизованная и достаточно сильная структура. Ей досталось много оружия и денег в результате помощи со стороны арабских государств (Саудовской Аравии, Катара), Турции, а также и Запада (США, ряда европейских стран). Тогда помощь давалась для войны против шиитского режима Асада в Сирии. Еще больше оружия и денег, и даже контроль над некоторыми нефтяными источниками в Ираке, группировка получила потому, что фактически разбежалась созданная США иракская армия. Плюс, как Талибану, так и Исламскому государству помогают некоторые радикально настроенные исламские фонды, в особенности, из арабских нефтедобывающих государств. Поэтому даже рядовые мусульмане, когда они жертвуют деньги (закят), должны думать, куда пойдут эти деньги, на благое дело милосердия и исламского просвещения или на убийства и теракты.
Вот через эти фонды и через транснациональное, постоянно мигрирующее сообщество религиозных экстремистов и возник феномен согласования действия исламских радикалов во всем мире. Он может называться условно «Аль-Каедой» («Лагерем»), или еще как-то, но это – объективный факт. Через это сообщество, которое, конечно же, не возглавлялось Бен Ладеном, и вообще легко без него обходится, и координируются действия террористов. Финансирование и координация по линии этого сообщества никогда не прекращалось, оно лишь ждет какие-то удобные моменты ,когда в мире возникают кризисы и государства ослабевают. В эти ослабевшие «точки» охваченных кризисом, находящихся на грани распада государств и целых международных регионов и наносятся удары. Но описанное сообщество - это тоже сетевая структура, типа Талибана, поэтому бороться с ним очень тяжело.
Если спецслужбы (особенно жестко действуют американцы и израильтяне) отсекает одну голову этого монстра, то вырастают новые.
Атака Талибана на школу в Пакистане показала, что эта преступная группа по-прежнему сильна и способна противостоять официальным властям в разных странах. 8 декабря НАТО официально объявило о прекращении военной операции в Афганистане. Это, в общем, Талибан вдохновило. Они чувствуют себя «победителями», хотя после подписания договора о безопасности между Афганистаном и США, американские войска в этой стране остаются.
Очевидно, что описанная тревожная ситуация в мире порождает определенные риски для России, Казахстана и стран Центральной Азии. Недавно была попытка прорыва террористов (видимо, связанных с «Имаратом Кавказ») в Грозный. При всей специфике северокавказской и, особенно, чеченской ситуации, пожалуй, этот теракт надо поставить в одну линию с терактами в Пакистане и Австралии. Зарубежные исламисты (в частности, Исламское государство) также выступали с угрозами в адрес России и стран Центральной Азии. И в Афганистане и в Сирии и Ираке воюет очень много выходцев из постсоветских государств. И эти люди легко могут вернуться назад, - с соответствующими результатами.
К сожалению, всесторонний военно-политический и экономический кризис, охвативший постсоветское пространство в 2014 г. (одним из показателей которого стал украинский конфликт и экономический кризис в России) очень ослабляет возможности постсоветских государств в противостоянии терроризму и религиозному экстремизму. Более того, конфликт между Россией и Западом не дает возможности особенно уязвимым государствам Центральной Азии получить реальную помощь в противодействии терроризму, так как все геополитические игроки начинают, в той или иной мере, решать свои политические задачи (например, связанные с наращиванием «мягкой силы» в противовес других игрокам), в том числе, и через инструменты помощи. В этой связи можно ожидать, что в 2015-16 гг. активность террористов на юге постсоветского пространства усилится. Собственно, это все прогнозировалось экспертами уже на 2014 г., но события лишь слегка отложились по времени.
Последние теракты в Австралии и Пакистане примерно совпали по времени. В обоих случаях речь шла об исламских экстремистах (разумеется, ничего общего не имеющих с историческим Исламом как великой гуманистической религией человечества, преподанной пророком Мухаммедом). Скорее, если проводить исторические параллели, то эти ребята ничем не отличаются от атеистов — анархистов и социалистов, осуществлявших террор в Европе начала 20 века или от современного норвежского расиста и убийцы детей Бревика. В случае Пакистана речь шла о Талибане, в случае Австралии — о стороннике Исламского государства в Сирии и Ираке.
Оба теракта показали, что от действий террористов нельзя спрятаться ни в близости от линии фронта (Пакистан расположен по соседству с Афганистаном, там живет даже большая часть пуштунов, основного афганского этноса), ни за океанами (Австралия очень далеко от Сирии и Ирака и исторически вообще ничего общего с ними не имеет). Поэтому ни одно из ведущих или второстепенных государств мира об угрозе терроризма, особенно, религиозно мотивированного забывать не имеет права. Спасать своих жителей от угрозы терроризма – святая обязанность государств и их спецслужб. Собственно, за это граждане их и должны «кормить», платя налоги.
В контексте совпавших терактов ряд экспертов высказал мнение, что возможно объединение эти двух террористических групп. Действительно, проходила информация об их попытках скоординировать боевые действия. Надо сказать, что эта точка зрения и верна и неверна одновременно. Она неверна в том плане, что у Талибана сейчас, скажем, в отличие от времен перед вводом американских войск в Афганистан нет единого командного центра. В этом плане американцы кое-чего добились. Теперь Талибан — это просто совокупность добровольческих отрядов, группировок и их полевых командиров (таких своеобразных «батек Махно»), которые сетевым образом могут согласовывать свои действия. Если использовать политологическую терминологию, то это – «движение», то есть, такая полуаморфная, неиерархическая структура.
Но именно этим Талибан и опасен. Потому, что централизованную структуру Талибана эффективно разрушили, ни победить его, ни договориться с ним теперь нельзя. Не с кем договариваться, и нет лидера, которого можно запугать или подкупить. Исламское государство в Сирии и Ираке – это пока централизованная и достаточно сильная структура. Ей досталось много оружия и денег в результате помощи со стороны арабских государств (Саудовской Аравии, Катара), Турции, а также и Запада (США, ряда европейских стран). Тогда помощь давалась для войны против шиитского режима Асада в Сирии. Еще больше оружия и денег, и даже контроль над некоторыми нефтяными источниками в Ираке, группировка получила потому, что фактически разбежалась созданная США иракская армия. Плюс, как Талибану, так и Исламскому государству помогают некоторые радикально настроенные исламские фонды, в особенности, из арабских нефтедобывающих государств. Поэтому даже рядовые мусульмане, когда они жертвуют деньги (закят), должны думать, куда пойдут эти деньги, на благое дело милосердия и исламского просвещения или на убийства и теракты.
Вот через эти фонды и через транснациональное, постоянно мигрирующее сообщество религиозных экстремистов и возник феномен согласования действия исламских радикалов во всем мире. Он может называться условно «Аль-Каедой» («Лагерем»), или еще как-то, но это – объективный факт. Через это сообщество, которое, конечно же, не возглавлялось Бен Ладеном, и вообще легко без него обходится, и координируются действия террористов. Финансирование и координация по линии этого сообщества никогда не прекращалось, оно лишь ждет какие-то удобные моменты ,когда в мире возникают кризисы и государства ослабевают. В эти ослабевшие «точки» охваченных кризисом, находящихся на грани распада государств и целых международных регионов и наносятся удары. Но описанное сообщество — это тоже сетевая структура, типа Талибана, поэтому бороться с ним очень тяжело.
Если спецслужбы (особенно жестко действуют американцы и израильтяне) отсекает одну голову этого монстра, то вырастают новые.
Атака Талибана на школу в Пакистане показала, что эта преступная группа по-прежнему сильна и способна противостоять официальным властям в разных странах. 8 декабря НАТО официально объявило о прекращении военной операции в Афганистане. Это, в общем, Талибан вдохновило. Они чувствуют себя «победителями», хотя после подписания договора о безопасности между Афганистаном и США, американские войска в этой стране остаются.
Атака Талибана на школу в Пакистане показала, что эта преступная группа по-прежнему сильна и способна противостоять официальным властям в разных странах. 8 декабря НАТО официально объявило о прекращении военной операции в Афганистане. Это, в общем, Талибан вдохновило. Они чувствуют себя «победителями», хотя после подписания договора о безопасности между Афганистаном и США, американские войска в этой стране остаются.
Очевидно, что описанная тревожная ситуация в мире порождает определенные риски для России, Казахстана и стран Центральной Азии. Недавно была попытка прорыва террористов (видимо, связанных с «Имаратом Кавказ») в Грозный. При всей специфике северокавказской и, особенно, чеченской ситуации, пожалуй, этот теракт надо поставить в одну линию с терактами в Пакистане и Австралии. Зарубежные исламисты (в частности, Исламское государство) также выступали с угрозами в адрес России и стран Центральной Азии. И в Афганистане и в Сирии и Ираке воюет очень много выходцев из постсоветских государств. И эти люди легко могут вернуться назад, — с соответствующими результатами.
К сожалению, всесторонний военно-политический и экономический кризис, охвативший постсоветское пространство в 2014 г. (одним из показателей которого стал украинский конфликт и экономический кризис в России) очень ослабляет возможности постсоветских государств в противостоянии терроризму и религиозному экстремизму. Более того, конфликт между Россией и Западом не дает возможности особенно уязвимым государствам Центральной Азии получить реальную помощь в противодействии терроризму, так как все геополитические игроки начинают, в той или иной мере, решать свои политические задачи (например, связанные с наращиванием «мягкой силы» в противовес других игрокам), в том числе, и через инструменты помощи. В этой связи можно ожидать, что в 2015-16 гг. активность террористов на юге постсоветского пространства усилится. Собственно, это все прогнозировалось экспертами уже на 2014 г., но события лишь слегка отложились по времени.
