Как бы не развивались события, элита не захочет потерять нажитое
Разговоры об усилении роли парламента в управлении нашим государством ведутся уже давно. Хотел бы отметить, что зачастую такие разговоры коррелируют по времени с разговорами о транзите власти. Как только вопрос заходит о преемниках, так сразу всплывает информация об усилении парламента.
И элита, и народ в этом вопросе по большому счету придерживаются единого мнения; кто бы не стал преемником, вряд ли он или она сможет продолжить традицию суперпрезидентской власти. Многие считают, что новому главе государства придется делиться властью с другими органами, так как у него или у нее не будет такого же авторитета. Сейчас по этому вопросу сложно что-то четкое сказать. Возможны лишь предположения.
Если посмотреть опыт транзита власти таких соседних стран, как Россия и Туркменистан, то там сохранился, а в России даже усилился институт президентства. Таджикистан и Кыргызстан – это отдельные случаи. В первой была гражданская война, во второй – так называемая революция. В этой связи опыт России и Туркменистана может казаться более уместным. Тем не менее, думаю, не стоит ограничиваться опытом лишь соседних стран. Также интересен опыт стран Юго-Восточной Азии.
Казахстан часто перенимает опыт Сингапура. При передачи власти отец-основатель этой страны занял должность старшего министра в правительстве своего преемника. Затем Ли Куан Ю стал министром-ментором или министром-наставником. Другими словами, автор сингапуского чуда не сразу ушел из власти, но и не имел столько власти, сколько имел прежде. После преемник Ли Куан Ю (Го Чок Тонг) сам стал старшим министром в кабинете уже своего преемника (Ли Сяньлун).
Таким образом, обеспечивается преемственность назначенного курса. Это своего рода эволюционный подход, как к смене власти, так и в целом к экономическим преобразованиям. Стратегия по развитию нашей страны до 2050 года может быть отчасти обеспечена таким же механизмом, как и в Сингапуре. Вряд ли правящая элита захочет, чтобы все принятые стратегии и программы были свернуты новым руководством страны, а опыт Сингапура показывает, как этого можно избежать.
В случае полупрезидентской формы правления правительство формируется совместно президентом и главой правительства. При этом парламент имеет право вынести вотум недоверия правительству. По конституции и наши депутаты имеют такое право. Однако несмотря иногда жесткую критику в сторону отдельных министров, депутаты пока не пользовались этим правом. Усиление роли парламента несет риски так называемых политических кризисов, когда депутаты не могут договориться между собой или выносят вотум недоверия парламенту. Главная черта полупрезидентской власти – двойная ответственность правительства перед президентом и перед парламентом. Подобная система существует во Франции, Австрии, Португалии, Финляндии, Польше, Болгарии, Хорватии, Словении. Эта форма правления эффективна при условии, если президент, парламентское большинство и правительство придерживаются одной политической ориентации, а если противоположной, то может быть конфликт.
Сейчас в нашей стране упор в основном делается на экономическое развитие, а острые политические кризисы несут риски замедления роста экономики. Однако абсолютное доминирование в парламенте партии «Нұр Отан» может обеспечить «стабильную работу парламента». Я вижу усиление роли парламента не в традиционном смысле, когда есть две или более конкурентоспособные партии, которые борются за власть. Думаю усиление парламента будет происходить в рамках существующей парадигмы, когда усиливается роль партии «Нұр Отан» в вопросах обеспечения контроля. С этой точки зрения роль председателя сената может быть ключевой. Он должен будет обеспечить более жесткий контроль исполнения республиканского бюджета и в целом стратегии развития страны.
