Вице-президент Федерации тенниса РК Диас Доскараев: «Наша перспективная молодежь достигнет пика через 8-10 лет»

Прошло 10 лет с момента, когда Федерацию тенниса Казахстана возглавил казахстанский бизнесмен Булат Утемуратов. О том, какие перемены и достижения пережила спортивная организация благодаря новому стилю управления за этот период, рассказали в интервью «Къ» вице-президент Федерации тенниса Казахстана Диас Доскараев и исполнительный директор Юрий Польский.

– Федерация тенниса Казахстана является некоммерческой организацией. На какие средства вы существуете?

Д. Д. – Главной целью федерации, как республиканского общественного объединения, является популяризация тенниса. Воспитание чемпионов, финансирование соревнований, подготовка олимпийцев априори является задачей Министерства культуры и спорта и Национального олимпийского комитета.

Но у федерации тенниса Казахстана подход особый, масштабный. Здесь ее президент Булат Утемуратов многое взял на себя, начиная от строительства теннисных центров заканчивая воспитанием чемпионов и развитием спорта высших достижений. Почему? Теннис очень затратный вид спорта. Во-первых, необходима развитая и доступная теннисная инфраструктура для максимального охвата населения, во-вторых, сильный тренерский состав, чтобы растить отечественных звезд, в-третьих, для профессионального роста спортсменам нужно принимать участие в еженедельных турнирах не только в Казахстане, но и за рубежом. Таким образом, только государственной поддержкой для реального прорыва тенниса в Казахстане не обойтись. Личные усилия президента федерации тенниса Казахстана помогают вывести страну на качественно новый уровень в мировой теннисной иерархии.

– Вы можете дать конкретный расклад – сколько в этом году федерация получила от государства?

Ю. П. – На сегодня нашим спонсором от государства является АО ФНБ «Самрук-Казына». В этом году фонд выделил нам 800 миллионов тенге. Это составляет приблизительно 25% от бюджета федерации. Остальные 75% – спонсорские средства, которые привлекает президент ФТК. Его большая заслуга в том, что несмотря на конъюнктурные колебания, спонсорское финансирование не уменьшается. Наоборот, в 2017 году мы смогли в полтора раза увеличить количество мероприятий и общие финансовые вложения в теннис, в том числе и за счет личных средств президента ФТК. Открыто можем сказать, что с 2008 года было инвестировано более 60 миллионов долларов в развитие тенниса, включая строительство теннисных центров.

– На этот год можете дать бюджетную разбивку? Какие компании из каких отраслей выступали спонсорами, может быть, назовете их имена?

Ю. П. – От спонсоров мы получаем около 2,5 миллиарда тенге в год на основные проекты. Отдельной строкой бюджета идет строительство теннисных центров. Сейчас строим три, к примеру, в Алматы это обходится в 1,3 миллиарда тенге.

Большим проектом для нас стал спортивно-реабилитационный центр «АТЛАНТ», созданный Булатом Утемуратовым в Астане на базе Национального Теннисного Центра за счет своих собственных средств. Это передовой центр, соответствующий мировым стандартам, оснащен новейшим оборудованием и занимается реабилитацией и оздоровлением спортсменов, включая не только теннисистов, но и всех наших олимпийских сборников.

Само оборудование центра обошлось примерно в $2 миллиона плюс расходы на врачей-физиотерапевтов международного уровня. Привлечение профессионалов в области спортивной медицины необходимо потому, что в Казахстане объективно очень мало квалифицированных кадров в этой области. Приезжие иностранные специалисты в свою очередь обучают местные кадры. Так, на взращивание казахстанских кадров ежегодно инвестируется около $100 тысяч.

– По тренерам по теннису также нельзя сделать – взращивать, чтобы не привлекать иностранцев?

Д. Д. – У нас на сегодняшний день работает 170 тренеров. В год проводим в среднем по 2-3 семинара с привлечением первоклассных специалистов, как иностранных, так и из ближнего зарубежья – Украины, России, США, Германии, Польши, Испании. Ежегодно все тренеры проходят сертификацию и получают лицензию на работу через различные семинары, курсы, и все должны сдавать экзамены. Мы дотируем зарплатами многих перспективных казахстанских тренеров, доводя до 120-150 тысяч в месяц при базовой ставке в 27 тысяч тенге. Кроме того, мы прикрепляем к тренерам талантливую молодежь, за которых платим от 40 до 60 тысяч тенге сверху. Одаренные юные спортсмены должны усиленно тренироваться каждый день, в том числе индивидуально с тренером, но родители, особенно в регионах, не всегда имеют возможность платить дополнительно. Что делать? Способный ребенок любит теннис, бросать ему? Нет. Поэтому, федерация доплачивает тренерам, чтобы мы не теряли таланты – их и так мало.

Говоря о развитии инфраструктуры, хочу отметить, что теннисные центры строят не только за счет средств федерации. В отдельных случаях мы выступаем инициатором и со-заказчиком вместе с местными акиматами. Акимат получает средства из бюджета, привлекает спонсоров, например, такие корпорации как «Казахмыс», «Карачаганак Петролеум Оперейтинг», «Павлодарэнерго». Строительство одного теннисного центра с 4 кортами – это необходимый минимум для проведения турниров международной или республиканской категории, в среднем обходится в 1-2 миллиарда тенге.

– Получается, сейчас теннисные центры в регионах строятся с участием акиматов и привлечением корпораций?

Д. Д. – В Петропавловске, например, строится теннисный центр по программе государственно-частного партнерства. Акимат выступает заказчиком, мы инициировали и курируем строительство.

Ю.П. – Fortebank предоставляет финансирование для строителя-концессионера.

– Какая там будет модель выплаты затрат?

Ю. П. – После завершения строительства, когда акимат получит готовый объект, он его примет на баланс и будет покрывать минимальные затраты на содержание. Если не будет замечаний – акимат выплатит концессионеру утвержденную государственной экспертизой стоимость объекта в течение последующих трех лет, а концессионер будет управляющим на срок от 7 до 10 лет в зависимости от договоренности с акиматом. Таким образом, акимат будет оплачивать не строительство, а стоимость готового объекта, что значительно сокращает риски для бюджета и налагает ответственность на концессионера. Концессионер получает возмещение затрат и еще вознаграждение порядка 15%, которые ему позволяют закрыть проценты перед банком.

– Получается, что будут не сами пользователи центра и любители тенниса платить, а будет платить акимат за пользование этой инфраструктурой. Еще в Астане ведь дополнительно собираются строить.

Д. Д. – Да, в Астане уже наблюдается дефицит кортов, так как Национальный теннисный центр с 24 кортами не вмещает всех желающих – детей и любителей тенниса. На сегодняшний день нехватку кортов также испытывают такие регионы и города как Алматы, ЮКО, Караганда, Костанайская область, Актау, Кызылорда, Талдыкорган, Актобе. Для решения этих задач в 2018 году начнется строительство еще одного теннисного центра в Астане, уже начато строительство в Алматы, и со дня на день запускается стройка в Актобе.

– Коллеги рассказывают, что очень дорого в Астане заниматься с тренером, если пойти в местный теннисный центр, это будет стоить 3,5 тысячи в час, а месячное обучение детей стоит 12 тысяч. Это получается какое-то перекрестное финансирование?

Д. Д. – Здесь нужно разделить стоимость обучения и аренду за корты. Летний корт можно снять за 1 200 тенге в час, а зимний крытый – за 2 800 тенге за час. Если есть желание индивидуально обучиться технике, то работа тренера будет стоить 7 000 тенге в час дополнительно. Таким образом, всего выходит 8 200 тенге, в групповых занятиях данная сумма делится на 3-4 человека. Для регулярных занятий в группе платят уже по уменьшеной стоимости в размере 16600 тенге в месяц. Для детей групповые занятия составляют 15 000 тенге ежемесячно. Если сравнивать с другими видами спорта, занятия в теннисной секции зачастую выходят дешевле.

– Во сколько в среднем обходится ФТК взращивание чемпиона?

Д. Д. – В среднем воспитание одного теннисиста обходится федерации в $60 тысяч за 10 лет тренировок – с 6 до 16-17 лет. С 18 лет начинается профессиональная спортивная карьера. С этого возраста мы закрепляем его или ее за тренером на период до 21 года, и это уже стоит $100-120 тысяч в год. После 21 года мы говорим о топ-100 уровне, куда сейчас пытается пробиться наш Дмитрий Попко, тут уровень расходов возрастает до $150-200 тысяч в год.

– Я так понял, что вы в аренду сдаете корты, ваши тренеры проводят групповые занятия, какой-то уровень коммерческих услуг и коммерциализации можете озвучить, несмотря на то, что вы чисто некоммерческая организация? У вас есть какие-либо целевые параметры коммерциализации и самоокупаемости, к примеру, к 2020 году условно на 20%?

Ю. П. – Мы стараемся, чтобы каждый теннисный центр был самоокупаемым и сам нес свои базовые операционные расходы. Обычно теннисные центры это покрывают. Более того, каждый центр должен выделить порядка 40% корто-часов в самое рейтинговое время для занятий детей-спортсменов. В оставшиеся 60% времени центры должны эффективно сработать для того, чтобы закрыть свои операционные затраты.

– Получается, не все теннисные центры в регионах под вашим управлением?

Д. Д. – Большинство. У нас три теннисных центра в управлении и два мы арендуем.

– В публикациях в СМИ постоянно звучит критика, что Кукушкин, Голубев, Путинцева играют в сборной, несмотря на российское происхождение, недавно был привлечен Бублик в дружину в начале года. Какие затраты у федерации на этих игроков? Мы видим, что есть Дияс, Куламбаева, Айнитдинова, Керимбаева, когда у нас будет поколение полностью отечественных звезд?

Д. Д. – Фундаментально правильный вопрос и самый важный. Легионеры приехали выполнить свою миссию. Трудно достичь результатов в отсутствие ролевого примера или высокого стандарта, особенно в спорте. Поэтому легионеров и привезли из России, где помощь была недостаточной. В итоге они поднялись, мечта сбылась, в топ-100 играют, представляют Казахстан и служат примером для подрастающего поколения. Наша молодежная сборная теннисистов сразу же закрепилась за ними.

С 2007 года началась реальная работа в этом направлении. В 2008 году подписали первого теннисиста Юрия Щукина, в конце 2009 года – Голубева и Кукушкина, таким образом прошло 8 лет. За это время наши дети, которые пришли в теннис в возрасте 6-7 лет, подросли и им сегодня по 15-16 лет. Их 10-12 человек, есть потенциал и могут заиграть на хорошем уровне в 23-24 года. Почему не раньше? Потому что сейчас профессиональную карьеру заканчивают гораздо позже из-за высокой конкуренции ввиду возросшей суммы призовых. Если раньше мужчины-теннисисты уходили из профессионального тенниса в 29-30 лет, а женщины в 27-28 лет, то сейчас это происходит в 36-37 лет и в 33-34 соответственно, а некоторые даже в 40 лет еще играют. Но и пик спортивной формы по физиологическим показателям тоже отодвинулся – с 22 до 26-27 лет у мужчин и с 17-18 лет до 21-23 лет у женщин. Нашим перспективным спортсменам сейчас 15-16 лет, то есть через 8-10 лет мы вполне можем рассчитывать, что появится целая плеяда казахстанских теннисных звезд.

– Сколько они смогут тогда зарабатывать?

Д. Д. – Если учитывать, что призовой фонд турниров Большого шлема растет в среднем на 3-5% в год, на последнем Уимблдоне он составлял $37,7 млн, то если они окажутся в топ-100, где игрок зарабатывает $40 тысяч за первый круг, в среднем будет выходить $150-200 тысяч в год.

– Получается, легионеры, которые достигли своих вершин, сейчас зарабатывают. Какой-то есть возврат или такого не было прописано в контракте? Проценты вы не берете с игроков?

Д. Д.: – У федерации, когда она подписывает молодых теннисистов, есть два пути. Первое – это возврат процентный – приблизительно 15-25%. Возврат мы оформляем на развитие детского тенниса. Второй вариант – подписываем контракт с теннисистом, где указываем, что финансирование будет сокращаться по мере роста рейтинга, когда игрок зарабатывает и сам себя обеспечивает.

Ю. П. – Уточнение касательно финансирования игроков нашей взрослой сборной. Когда они побеждают в раундах Кубков Дэвиса и Федерации, наша федерация получает призовые. Эти деньги федерация оставляет себе. Фактически, если они зарабатывают, то эти суммы идут в федерацию. Мы поощряем победителей бонусами и вознаграждениями, но основная часть денег остается у федерации. Изначально затраты на взрослых игроков в разы меньше, чем то, что мы тратим на молодых игроков. Когда ребята выходили в четверть финала в Кубке Дэвиса и хорошо выступали в Кубке Федерации, тогда они полностью покрывали сумму своего финансирования.

– Расскажите о наиболее больших достижениях Казахстана в теннисе за последние годы.

– Начнем сверху. Четырежды четверть финалисты Кубка Дэвиса, мировой лиги. То есть мы стали топ-восьмой командой в мире, и мало кто знает, что из игровых видов спорта это самый лучший результат Казахстана. Делаю акцент именно на игровых видах спорта, для страны это серьезное достижение.

Женщины дважды выходили на стадию плэй-офф – это топ-16 лучших команд мира. Золотая медаль Азиатских игр – у мужчин, бронзовая – у женщин. Чемпионы Азии до 14 лет – Гозаль Айнитдинова, чемпионка Азии до 14 лет. Командное третье место у мальчиков в Кубке Азии до 14 лет. Свыше 80 международных турниров наши юниоры в совокупности выиграли, включая различные гран-при. Чемпионы у мальчиков и девочек в Средней Азии до 12 лет в 2017 году.

Ярослава Шведова и Зарина Дияс – можно отдельно и больше говорить о достижениях в индивидуальных турнирах. Два турнира Большого шлема у Шведовой в паре, у Зарины Дияс два турнира в WTA (Женская теннисная ассоциация. – «Къ»). У наших ребят по турниру ATP (Ассоциация теннисистов-профессионалов. – «Къ») – Гамбург, Санкт-Петербург у Кукушкина, Голубева.

Про молодежь очень много можно рассказывать, занимают призовые места в Европе, Германии, Франции. Достанбек Ташбулатов выиграл серию турниров в Германии, потом первенствовал во Франции. Жибек Куламбаева была первой, Дмитрий Попко во всех точках мира уже первенствовал. Растет перспективная плеяда теннисистов, которые уже сейчас занимают призовые места – Айнитдинова, Жукаев, Омарханов, Нарбеков, Ташбулатов, Астахова, Гальфингер. Сейчас рано говорить о том, что они станут профессиональными теннисистами, нужно подождать пять-семь лет. Но есть вполне обоснованные надежды на то, что через 10 лет они придут на смену легионерам.