В какие проекты вкладывают деньги казахстанские бизнес-ангелы
В какие проекты вкладывают деньги казахстанские бизнес-ангелы, а к каким даже не приближаются? Как оценивают перспективность стартапов – на глазок или привлекают специализированных оценщиков? «Курсив» опросил десять публичных бизнес-ангелов с наибольшими инвестиционными показателями и выяснил, чем они отличаются и в чем
максимально похожи.
Чем занимаются бизнес-ангелы
Половина опрошенных «Курсивом» бизнес-ангелов успели поработать в госструктурах и квазигоскомпаниях – кто-то до того, как пришел в венчур, а кто-то инвестировал в стартапы параллельно с работой на государство. Марат Толибаев, прежде чем уйти в бизнес, занимал должности замакима Астаны и вице-министра сельского хозяйства. Адиль Нургожин, например,
был тесно связан с инвестициями и работал в найме директором инвестиционного департамента по проектам в горнорудной, химической, фармацевтической отраслях «Самрук-Казына Инвест», будучи председателем совета директоров QazTech Ventures. Ерлан Исекешев трудился в «Самрук-Энерго» и «Транстелекоме» и больше года был замакима Карагандинской области.
Другая часть бизнес-ангелов родом из частного сектора. За плечами Мурата Абдрахманова 30-летний предпринимательский стаж, преимущественно в телекоммуникационной отрасли – он был совладельцем и председателем совета директоров АО «KazTransCom», запускал бизнес АО «Astel» и ТОО «Орион Система». Олжас Жиенкул в частном секторе начинал работать как наемный сотрудник. После университета он пошел в сингапурско-гонконгский хедж-фонд Sumo Asset Management Limited, где дорос до должности главного инвестиционного директора и в числе прочего определял инвестиционные возможности активов. Это дало ему понимание мира инвестиций в целом.
Однако венчур стоит особняком в этом мире: вложения в стартапы – рискованное дело, из-за этого на них тяжело привлекать чужие деньги. Поэтому в 2015 году он начал рисковать своими финансами, чтобы понять изнутри, как работает венчур. Жиенкул даже запустил свой стартап.
«Вместе с сооснователями мы создали цифровую инвестиционную платформу на основе искусственного интеллекта Investbanq.kz. Наше решение предлагает инвесторам доступ к акциям, облигациям, фондам, криптовалютам с помощью роботов и традиционных консультантов», – сказал Олжас Жиенкул.
Собственный стартап в сфере e-commerce открыл Ерлан Исекешев (название компании он не раскрывает, поскольку готовит сделку по ее продаже). А вот Бахта Ниязова на этом поприще постигла неудача.
«Пробовал быть сооснователем стартапа, и это был неудачный опыт. С того
времени я решил не совмещать инвестиции с операционной деятельностью и не мешать основателям», – поделился Ниязов.
Больше половины участников опроса никогда не запускали собственные
стартапы.
Откуда бизнес-ангелы берут капитал для инвестиций
Опрошенные бизнес-ангелы деньги для венчура черпают либо из прибыли собственных компаний либо из других источников доходов. У Мурата Абдрахманова есть свой бизнес в медицинской сфере – медцентр Medical Park, сеть стоматологических клиник Dent-Lux и Ambassador, также он является совладельцем ASTEL и Zeinet&SSE (компания специализируется на промышленной автоматизации в нефтегазовом секторе).
Адиль Нургожин владеет IT-аутсорсинговой компанией в США, а также имеет доходы от коммерческой недвижимости в Казахстане. Виталий Ким занимается
гостиничным бизнесом, а Ельжан Кушекбаев работает директором по развитию в семейном бизнесе в сфере образовательных услуг – Академии дизайна и технологии «Сымбат». У Бахта Ниязова девелоперский бизнес, но деньги для венчура он зарабатывает на фондовом рынке как трейдер. Ряд ангелов управляют инвестиционными компаниями и фондами.
В каких странах предпочитают инвестировать бизнес-ангелы
Большинство ангелов первые инвестиции вложили в локальные стартапы. И это легко объяснить: отечественные компании более понятные, инвестор видит их в контексте экономики и может достаточно точно спрогнозировать «траекторию полета».
Портфели Виталия Кима и Ерлана Исекешева полностью укомплектованы казахстанскими проектами. Одно из первых вложений Олжаса Жиенкула – отечественный b2b-маркетплейс Smart Satu. Лид-инвестор, поставивший на локальный стартап в 2015 году, не прогадал. Уже через год после запуска проект выиграл национальный конкурс стартапов и получил право представлять Казахстан в конкурсе Seedstars World. В платформу начали вкладываться известные казахстанские предприниматели, а затем, в 2021-м, в капитал зашла Sturgeon Capital – британская инвесткомпания, нацеленная на поддержку технологичных стартапов из ЦА.
У Олжаса были также удачные вложения в такие казахстанские стартапы, как Relog (облачные решения в логистике), Сlockster (автоматизация управления персоналом), UvU (сервис перевозки детей) и СТОgram (онлайн- центр автосервисов и поставщиков запчастей).
«Сейчас все технологические казахстанские стартапы, в которые я инвестировал, входят в число самых известных компаний в стране. Они продолжают оперировать на территории Казахстана и масштабировались (кроме CTOgram) за рубеж», – рассказывает Олжас Жиенкул.
Часть казахстанских бизнес-ангелов изначально фокусируются на инвестировании в зарубежные стартапы. Рекордсменом по количеству иностранных проектов в портфеле стал Ельжан Кушекбаев. 83 из 85 его стартапов работают в США. Мурат Абдрахманов, что называется, хранит яйца в разных корзинах. 70% компаний, в которые он вложился, находятся на рынках США и Европы, 30% поделены между Казахстаном и проектами из Центральной Азии, которые принимали участие в акселераторах в Казахстане. Олжас Жиенкул тоже не упускает интересные иностранные кейсы: в его
портфеле Tigerhall (образовательная платформа) из Сингапура, Full Nature (аквапоника) из Гонконга, британско-швейцарский проект Copper (криптовалюта). Последняя компания – юникорн, ее оценка превышает $1 млрд.
В какие отрасли вкладываются ангелы
Ельжан Кушекбаев, как самый молодой в списке опрошенных и, видимо, поэтому самый смелый ангел, не ограничивает себя в выборе сфер для инвестирования. У других ангелов есть вкусовые предпочтения. Так, семь из десяти ангелов чаще инвестировали в fintech, ecommerce и edtech. Мурат Абдрахманов, к примеру, вложил в 2016 году более $1 млн в холдинг Chocofamily, который в том же году юридически объединил все свои интернет-сервисы и стал крупнейшей ecommerce-компанией в Казахстане. В 2021-м Бахт Ниязов и Талгат Исмаил обратили внимание на финтех
OneVision, инвестировав в него $100 тыс. Виталий Ким вкладывается в строго определенные ниши: gamedev, медиа и креативную индустрию. У Олжаса Жиенкула тоже есть круг своих венчурных интересов. Но его стратегия ориентируется не столько на ниши, сколько на мировоззренческие установки.
«Моя инвестиционная декларация вращается вокруг трех основных направлений: поддержка передовых технологий, технопредпринимательство в развивающихся странах и культурный обмен. Поэтому инвестирую во все, что подходит под мой мандат», – сказал Жиенкул, вложения которого простираются от fintech до edtech и даже agrotech.
«Даже» к сельскому хозяйству добавлено неслучайно: для некоторых инвесторов эта отрасль входит в число табуированных, как и ряд других.
«Не инвестируем в направлении криптовалют и криптоторговли, индустрию gambling, deeptech-проекты, так как не всегда есть компетенции для оценки такого рода проектов», – объяснил отсутствие интереса к этим сферам Марат Толибаев.
Он как ангел также поставил крест на неэтичном бизнесе, не уточнив, какие именно индустрии имеет в виду. Три из десяти ангелов детализировали ответы о «неэтичных» отраслях: они никогда не вложат деньги в игорный и алкогольный бизнес.
Как они определяют момент для выхода
Самое главное, чего хочет бизнес-ангел от стартапа, – это… выйти из стартапа и получить от продажи деньги либо дождаться первичного листинга компании и заработать на продаже акций во время IPO. Так как казахстанский венчурный рынок еще молодой, то и экзитов (продажи стартапов) у венчурных капиталистов немного.
На момент подготовки статьи лидировали Мурат Абдрахманов и Адиль Нургожин с семью экзитами на каждого, за ними идет Ельжан Кушекбаев с четырьмя экзитами, после – Ерлан Исекешев с двумя. На Бахта Ниязова и Виталия Кима приходится по одному «выходу». Олжас Жиенкул ждет листинга стартапов, а частичные экзиты (ангел продает не всю свою долю, а только часть) не считает полноценным возвратом инвестиций. Талгат Исмаил также отказался от продажи долей, так как видит перспективы роста у проектов.
У Марата Толибаева и Багытжана Кожракова «выходов» пока не было из- за того, что с момента «входа в проект» прошло еще не так много времени. Только один инвестор согласился назвать сумму экзита: Ерлан Исекешев выручил $850 тыс. за доли в двух проектах. Остальные отказались говорить о бенефитах, сославшись либо на договоры о неразглашении, либо на страх перед преступниками.
Что ангелы говорят о неудачах
У ангельских инвестиций есть и темная сторона – провальные стартапы и связанные с ними убытки. Однако потери сильно не расстраивают бизнес-ангелов, к убыткам венчурные капиталисты всегда готовы: мировая практика показывает, что из десяти стартапов на ранних стадиях «долину смерти»
переходят лишь один-два. В портфелях казахстанских VC-персон в среднем один-три закрывшихся стартапа на сумму от $100 до $300 тыс. Самые крупные потери у ангелов с большими чеками и опытом венчурного инвестирования. Наибольшие – $300 тыс. – у Мурата Абдрахманова, который считает потерянными инвестиции в казахстанский стартап Nommi, который изобрел роутер для подключения к интернету по всему миру.
«Nommi еще не подавал на банкротство, но уже год назад прекратил работу. У стартапа были одни из самых сильных фаундеров – Алена Ткаченко и Кайрат Ахметов. Они пытались делать пивоты и уйти в b2b, но в итоге не получилось. Будучи тревел-сервисом, стартап стал жертвой пандемии коронавируса и введения технологии e-sim в программное обеспечение iOS и Android», – объясняет Абдрахманов.
После этого случая ангел ограничил финансирование проектов на pre-seed и теперь заходит на самой ранней стадии только с небольшим чеком. Бахт Ниязов списал в убытки $200 тыс., вложенные в два локальных проекта, и $30 тыс. в немецком стартапе, который уже подал на банкротство.
«Эти потери в начале моей деятельности изменили мое восприятие венчурного инвестирования. Я понял, что придется учиться работе с метриками стартапов, анализу бизнес-моделей, рынков, в общем, становиться профессиональным ангелом. В итоге я вступил для соинвестирования с другими ангелами в венчурный фонд и стал сооснователем ангельского клуба UMAY», – рассказал о «выученных уроках» Бахт Ниязов.
Несмотря на фейлы, портфели опрошенных инвесторов показывают положительную динамику доходности. Наибольший показатель у Жиенкула и Абдрахманова – х10, у Нургожина – х7, стоимость портфеля Исмаила и Толибаева удвоилась.
«Сейчас волатильный период, и оценки начиная с постпандемийного периода упали. Учитывая это, можно сказать, что выросли на уровне скромных х2», – подсчитал Талгат Исмаил.
Ельжан Кушекбаев не стал называть доходность, сославшись на то, что она часто и быстро меняется. Другие ангелы также считают, что текущая оценка доходности – это виртуальная субстанция и этот показатель особого значения не имеет, так как у инвестиций разный возраст.
Как они оценивают бизнес
Способы принятия решений ангелами – вкладывать деньги в стартап или нет – можно разделить на два вида: «сам» и «не сам».
«Я оцениваю сам, – говорит Олжас Жиенкул, – потому что в таком вопросе зачастую нанимать компанию бесполезно. У большинства традиционных консультантов недостаточно экспертизы в оценке стартапов. Эта экспертиза появляется с пониманием венчурного инвестирования и опыта в нем. Но даже опытные инвесторы совершают много ошибок в оценке стартапов».
Много ошибок наделал Марат Толибаев, который до 2017 года был бизнес-ангелом «в чистом виде» и принимал решения об инвестировании самостоятельно. Сейчас он как владелец инвестиционной компании делегирует эту обязанность сотрудникам.
«Я перестал доверять своим оценкам, отдал их специалистам, которые дают мне профессиональные заключения», – сказал Марат Толибаев.
Для ангелов с малыми чеками, инвестирующих в синдицированных сделках (несколько ангелов в сделке), оценку проектов проводит синдикатор (организатор сделки – физлицо или компания), который также инвестирует в стартап.
«Оценка проекта – это работа синдикатора, за которую ему платишь процент от сделки и за дальнейший экзит», – объясняет схему Ельжан Кушекбаев, относящий себя к малым инвесторам.
Как ангелы строят отношения с подопечными
Своих фаундеров консультируют все опрошенные «Курсивом» венчурные инвесторы, кроме Ерлана Исекешева. Иногда ангелы выступают в роли менторов даже в тех проектах, в которые не вкладывали.
«Сегодня в нескольких стартапах я участвую не только как инвестор, но и как эдвайзер. Консультирую, когда вижу потенциал у фаундера и наличие большого рынка», – объясняет такое поведение Бахт Ниязов.
«Помогаю с юридическими моментами, знакомствами и своими знаниями и опытом в брокерском бизнесе. Раз уж вложил деньги, то приходится консультировать фаундеров», – резюмирует Талгат Исмаил.
