Лабораториями по ГМО

Казахстану необходим закон о защите прав потребителей и лаборатории по контролю пищевой продукции. В противном случае, поток опасной и некачественной продукции будет увеличиваться.

Сейчас, по словам вице-президента Казахстанской академии питания Игоря Цоя, в Казахстане существует две лаборатории, определяющие наличие генно-модифицированных компонентов в продуктах питания.

Однако, как говорит Светлана Савченко, президент Национальной лиги потребителей Казахстана, точное содержание вещества лаборатории определить не способны. «По законодательству у нас разрешено определенное содержание генно-модифицированных организмов. Когда мы обращаемся в суд и говорим, что в продукте есть этот компонент, нам говорят: «А нам же разрешено». Отправляем в лабораторию в Германию, где дают заключение о нарушении, но воспользоваться им мы не можем, потому что нет межгосударственных соглашений», – говорит Светлана Савченко.

По мнению аналитиков, лаборатории по контролю пищевой продукции необходимо создавать в каждом регионе Казахстана. По подсчетам Игоря Цоя, на создание одной лаборатории необходимо минимум $25 млн.

«С внедрением рыночной экономики на наш внутренний потребительский рынок хлынул громадный поток новых продуктов, которые мы никогда не видели и о которых ничего не знаем. Мы столкнулись с проблемой того, что наша техническая оснащенность, регламенты не всегда могут контролировать ту пищевую продукцию, которая поступает на потребительский рынок. Зарубежные поставщики, зная, что у нас нет должного контроля, спихивают ту продукцию, которая не проходит у них в стране. Например, балтийская рыба запрещена в европейских странах, а к нам она свободно поступает. Или в США регламентируется около 800 пестицидов, то у нас около 400, но определить реально мы можем не более пяти. Наличие остальных наши лаборатории определить не могут», – говорит вице-президент Казахстанской академии питания.

На данный момент во всем мире решается проблема с диоксинами. Доказано, что 95% этого токсичного вещества поступает в организм человека с продуктами питания и водой и негативно действует на генетический аппарат человека. «У нас нет такой лаборатории, которая могла бы отслеживать содержание диоксинов ни в воде, ни в продуктах питания. Это очень опасный компонент, он аккумулирует в организме и действует как медленный убийца. Вызывает нарушение в генетическом аппарате и интоксикацию организма», – говорит г-н Цой.

Закон «О качестве и безопасности пищевой продукции» появился в Казахстане в 2004 году, но он просуществовал недолго. В 2007 году был принят новый Закон «О безопасности пищевой продукции», где было убрано слово качество.

«Нам тогда объяснили, что государство может регламентировать только безопасность, за качество должны отвечать производители. Проблемы, связанные с качеством и безопасностью продуктов, – это результат отсутствия нормативной базы», – поясняет г-н Цой.

Сейчас казахстанские требования существенно отличаются от международных принятых документов, в частности, от рекомендаций Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), Всемирной продовольственной организации. По мнению начальника Управления государственного санитарно-эпидемиологического надзора по Медеускому району Виктора Меркера, в Казахстане необходимо создать более эффективное законодательство, которое позволит оперативно защищать права потребителей. «Мы все помним, как по советскому телевидению показывали: в Западной Европе затопили баржу арбузов, дынь и других некачественных продуктов. А в данный момент закон таков, чтобы проверить какое-нибудь частное предприятие, я должен получить все его реквизиты, зафиксировать проверку в ЦФСИ, в прокуратуре, предупредить его за месяц, что я приду к нему с проверкой. Потом говорю, что я приближаюсь, проверяю, провожу исследование в лаборатории, нахожу недоброкачественную продукцию. Забраковать я ее не могу – только через суд, тем самым теряя оперативность», – поясняет г-н Меркер.

Аналогичного мнения придерживается и Светлана Савченко. При существующем законодательстве доказать отравление тем или иным продуктом практически невозможно. «Для того чтобы в суде доказать, что человек отравился именно этим продуктом, нам надо сделать смыв желудка, и там должен быть найден токсин, содержащийся в продукте. Получить лабораторное заключение врача. Обязательно должен остаться кусочек того, чем отравились, и чек, подтверждающий, что именно в этом магазине был куплен продукт. В свою очередь, в магазине должно быть наличие продукта той же партии. А если нет, то в суде мы ничего не докажем», – резюмирует г-жа Савченко.

Статистика выбраковкиВ 2008 году было забраковано 902 тонны 600 кг продуктов и напитков. По информации Госсанэпиднадзора Алматы, за 9 месяцев 2009 года санитарные врачи забраковали 143 тонны продуктов и напитков. Из них более 135 тонн – оптовые партии просроченных продуктов.