Как сократить долю государства в экономике

Казнефть. Часть 37.

Новый Казахстан не должен повторять ошибок бесконтрольного роста госприсутствия в экономике
Недавно в качестве участника отрасли присутствовал на презентации новой стратегии развития одной из госкомпаний холдинга АО «ФНБ «Самрук-Казына». Если позволите, не стану упоминать название, так как давно знаком с новым топ-менеджментом лично, да и суть не в этом.

Госкомпания провела исследование при поддержке одной из ведущих казахстанских консалтинговых компаний и обозначила 15 «приоритетных» направлений будущего развития. Я внимательно слушал и в конце, конечно же, задал вопрос, который, в той или иной форме, озвучивался всей отраслью: а почему этим всем должна заниматься госкомпания? Все эти проекты смогут прекрасно запустить частные компании при равном доступе к сырью, ведь ничего стратегически важного для страны там нет – почему ФНБ рискует государственными деньгами, препятствуя развитию конкуренции?

Кто помнит про поручение президента?

И этот вопрос я тоже задал: а как Ваша стратегия развития стыкуется с поручением нашего президента о необходимости снижать долю государства в экономике?

Напомню, что Касым-Жомарт Токаев неоднократно говорит об этом в посланиях и выступлениях. К примеру, в сентябре 2022 года на встрече с представителями крупного бизнеса в Акорде (вот ссылка, если в наших госкомпаниях не читают президента): «…неизменность базовой цели нашей экономической политики – качественный и инклюзивный рост благосостояния всей страны. Достичь этой цели можно только через построение свободной и эффективной рыночной экономики. Ведущая роль государства в экономике и, тем более, вмешательство государства в дела бизнеса должны и будут уходить в прошлое. Обязанность государства состоит в содействии законопослушному бизнесу как внутри страны, так и на международных рынках».

А еще раньше (29 января 2021 г.) на заседании Высшего совета по реформам было отмечено: «В соответствии с ранее данным поручением перечень организаций, которые будут полностью или частично переданы в частный конкурентный сектор, был расширен со 176 до 736. Передача в конкурентную среду активов на 5 трлн тенге позволит сократить присутствие государства в экономике до 14% к 2025 году».

Сколько государства в экономике?

Для разумного и своевременного исполнения поручения президента я предлагаю уполномоченным государственным органам для начала представить нам всем цифры и видение – как они оценивает свое присутствие в экономике. Поскольку меня давно волнует эта тема, я помню много разных цифр и процентов.

К примеру, количество компаний с государственным участием к общему количеству зарегистрированных компаний в РК – это около 10%. Немного, да? Но вот около 50% всех крупных компаний в РК – это компании с участием или под контролем государства. Или, например, доля активов Фонда Национального Благосостояния «Самрук-Казына» к ВВП Казахстана – это всегда около 40%.

Говоря о выполнении поручения президента – какую цифру отсчета мы берем? Откуда плановая цифра в 14% мне понятно – по нормам ОЭСР доля государства в ВВП страны это около 15%.

Но если Самрук – это около 40%, то ведь еще есть АО «Национальный управляющий холдинг «Байтерек» с финансовыми дочками и еще подведомственные компании министерств и акиматов. Как достичь снижения до 14% к 2025 году? Это надо Самрук в три раза уменьшить и «Байтерек» полностью приватизировать, либо ВВП страны увеличить за эти годы в 2,5 раза (при том, что рост должен быть не в госсекторе и госкомпаниях).

Откроем официальный сайт ФНБ и пробежимся по годовому отчету за 2021 год :

• выручка ФНБ составила 11,7 трлн тенге – на секундочку, годовой бюджет Республики Казахстан в 2021 году составлял 18 трлн тенге;
• в 2021 году было продано 5 активов на 2,7 млрд тенге;
• активы ФНБ с 2019 года выросли с 26,4 трлн до 30,3 трлн тенге.

Сколько вообще дочек, внучек, правнучек в ФНБ? Не нашел точную цифру, помню, что раньше их было порядка 500. Один КМГ – это около 150 ДЗОшек (дочерние и зависимые организации).

Для сравнения: ВВП Казахстана в 2021 году – 82,2 трлн тенге ($192,9 млрд при среднегодовом курсе в 426 тенге/доллар), активы только одного ФНБ – 36,8%!

Ключевой вопрос и предложение

Мой ключевой вопрос – кто в нацкомпаниях несет ответственность за снижение доли госучастия в экономике? Кто должен «рубить сук, на котором сидит»? Какой есть системный механизм для прекращения роста количества государственных проектов?

Мой опыт работы в министерстве энергетике и нацкомпании, а также участие в общественных площадках научил не просто критиковать или пересказывать ситуацию в публикациях, а предлагать что-то реально выполнимое (желательно еще и предложения представлять в срок не позднее вчерашнего вечера).

Первое. Я предлагаю проводить парламентские слушания по каждой дочерней компании ФНБ «Самрук-Казына», а особенно их планам и стратегии развития.

Это вполне соответствует стратегии, которую обозначил наш президент в сентябрьском послании: «Мы осуществляем политическую модернизацию в соответствии с основополагающей формулой «сильный президент – влиятельный парламент – подотчетное правительство».

Парламент должен сказать четкое «Нет» росту правительственных расходов и долгов, а также ограничить рост госкомпаний в экономике.

Второе. В советах директоров нацкомпаний есть представители ЦГО (центральные государственные органы). Это логично. К примеру, в СД ФНБ входят: премьер-министр Алихан Смаилов (председатель СД), первый заместитель руководителя администрации президента Тимур Сулейменов, министр национальной экономики Алибек Куантыров и другие.

В совет директоров АО «НУХ «Байтерек» входят: председатель СД Алихан Смаилов, первый заместитель премьер-министра Роман Скляр, первый заместитель руководителя администрации президента Тимур Сулейменов, заместитель премьер-министра Ерулан Жамаубаев, министр национальной экономики Алибек Куантыров, министр индустрии и инфраструктурного развития Марат Карабаев и другие.

Сейчас Агентство по защите и развитию конкуренции в рамках концепции «Слышащего государства» активно развивает общественные Советы по барьерам, членом которого являюсь и я. Вопрос-предложение: а почему в советах директоров нацкомпаний нет представителей АЗРК, включая средний уровень управления агентства? Полагаю, весьма логичным было бы защищать рыночную конкуренцию еще на стадии обсуждения и утверждения стратегии госкомпаний, а не бороться с госмонополиями пост-фактум, когда они уже реализовали многомиллиардные проекты и вытеснили конкуренцию.

Почему я против госкомпаний? Любой, кто развивает бизнес в частной сфере и сталкивался с госкомпаниями, знает: если есть госкомпания – весь рынок будет искажен в сторону поддержки государственной организации и ограничения частных участников.

P.S. В апреле 2022 года на площадке Клуба экспертов при Сенате Парламента, куда я также вхожу на общественных началах, мы беседовали с председателем правления АО «НУХ «Байтерек» Канатом Шарлапаевым, где я задавал аналогичный вопрос: а как стратегия роста госхолдинга связана с поручением президента о сокращении доли государства в экономике?

Почти каждый государственный проект, на мой взгляд, заканчивается вопросами об эффективности использования госсредств и периодическими сообщениями в СМИ и телеграмм-каналах «кто кого куда назначил». Зачем это нужно в Новом Казахстане?

P.S.S. В августе 2022 года министр просвещения Асхат Аймагамбетов заявил: «Прогнозируется, что к 2025 году у нас может возникнуть дефицит порядка миллиона ученических мест. Для того чтобы этого дефицита не было, президент поставил задачу по строительству тысячи школ, одного миллиона мест».

В феврале 2023 года было отмечено, что сейчас в очередь в детские сады ожидают 250 тысяч маленьких казахстанцев в возрасте 2-6 лет.

Слушайте, давайте уже скажем реальное «Стоп» расширению Самрука, Байтерека и других госхолдингов в секторах, где проекты могут спокойно развивать частные компании, а свободные деньги госкомпании пусть выплатят в бюджет в виде дивидендов – на них и построят новые школы и детские сады.