Лизинговый парадокс в Казахстане: заявленная поддержка — без реального доступа
Во всех ключевых стратегических документах Казахстана последние пять лет неизменно подчеркивается роль лизингового финансирования как инструмента технологической модернизации, повышения инвестиционной привлекательности и обновления производственных фондов.
Концепция развития обрабатывающей промышленности на 2023–2029 годы (ПП РК №846), Концепция развития АПК до 2030 года (ПП РК №960), а также Концепция развития финансового сектора до 2030 года (Указ №1021) предусматривают расширение механизмов лизинга, снижение доли государства на рынке и создание равных условий для конкуренции среди частных и квазигосударственных компаний.
Однако фактическая реализация этих целей демонстрирует обратную динамику: доступ к фондированию остается закрытым для подавляющего большинства участников рынка, что ведет к стагнации сектора и возврату к монопольной модели распределения экономических ресурсов.
Обзор рынка
«Международный контекст: частный лизинг как норма, а не исключение»
В международной практике развитых и сопредельных рынков лизинга государственные лизинговые компании не доминируют, а выполняют точечную, вспомогательную роль.
В странах ЕС доля частных лизинговых компаний стабильно превышает 80–90% совокупного портфеля, при этом государственные инструменты используются преимущественно как механизмы софинансирования и гарантий, а не прямые операторы рынка.
В Российской Федерации, по данным профильных отраслевых обзоров, на государственные и квазигосударственные лизинговые компании приходится порядка 35–45% рынка, тогда как более половины портфеля формируют частные игроки, включая как независимые компании, так и структуры, входящие в банковские группы.
В Республике Беларусь государственное присутствие традиционно выше, однако даже там частные и смешанные лизинговые компании обеспечивают около 40% рынка, активно участвуя в программах обновления техники и оборудования. Таким образом, даже в экономиках с высоким уровнем государственного участия лизинговый рынок остается конкурентным и диверсифицированным, а частные компании являются системными участниками, а не периферийными игроками.
Казахстан: «Концентрация вместо конкуренции», «Государственная политика — за частный лизинг; практика — против»
Фактическая структура лизингового рынка Казахстана подтверждает системный перекос в пользу государственных и квазигосударственных операторов.
По состоянию на 1 октября 2025 года, совокупный лизинговый портфель в Республике Казахстан составляет 3,32 трлн тенге. Из них: АО «Фонд развития промышленности» — 2,45 трлн тенге (≈ 74% рынка); АО «КазАгроФинанс» — 657 млрд тенге (≈ 20% рынка).
Таким образом, два государственных института аккумулируют около 94% совокупного лизингового портфеля страны. На весь частный сегмент приходится менее 6% рынка. При этом крупнейшие частные игроки имеют портфели, которые несопоставимы с масштабами государственных операторов и не позволяет оказывать системное влияние на рынок. Для понимания масштаба цифр, даже портфели лидеров частного лизингового рынка Казахстана – компаний «ForteLeasing» и «Astana Motors Finance» более чем в 50 раз (!) меньше, чем у АО «Фонд развития промышленности».
Отдельно следует отметить, что даже частные лизинговые компании, структурно связанные с банками второго уровня, несмотря на более высокий кредитный профиль, также сталкиваются с ограниченным доступом к длинному и недорогому фондированию. Аффилированность с банками не трансформируется в устойчивый источник ресурсов, сопоставимый с возможностями государственных институтов развития.
Доля независимых частных лизинговых компаний, не входящих в банковские группы и не имеющих доступа к квазигосударственному фондированию, фактически составляет 2–3% рынка. Это десятки компаний, которые формально присутствуют на рынке, но практически исключены из реализации государственной экономической политики через инструменты лизинга.
Известно, что частный бизнес более эффективен, чем государственный. В национальной экономического политике давно декларируется, но пока слабо продвигается постулат «Государство не должно быть конкурентом на рынках, где уже успешно функционирует частный бизнес». На лизинговом рынке частные лизинговые компании могли бы перехватить на себя значительную часть работы квазигосударственных компаний, что в качестве дополнительного эффекта позволило бы сократить неоправданные государственные расходы на содержание квазигосударственного аппарата.
Особенно показательно, что существующая структура рынка противоречит прямым установкам государства. Согласно Постановлению Правительства РК №765 от 18.09.2025, предусмотрено направление не менее 10% бюджетных средств на финансирование частных лизинговых компаний. Однако приведенная статистика демонстрирует, что: данный ориентир не реализуется на практике; доля частных компаний в портфеле в разы ниже установленного целевого уровня; бюджетные и квазибюджетные ресурсы продолжают концентрироваться внутри ограниченного круга государственных операторов. Формально частные лизинговые компании должны наращивать долю портфеля и участвовать в модернизации экономики. Фактически же рынок воспроизводит модель, при которой государство одновременно является регулятором, источником фондирования и доминирующим участником.
Такая ситуация прямо противоречит целям, зафиксированным в государственных концепциях и планах развития финансового сектора.
Это означает одно: все заявленные цели по развитию конкуренции, диверсификации, росту МСБ и обновлению основных фондов производств оказываются декларативными.
Главное противоречие заключается в том, что приостановление или затягивание процессов фондирования идет вразрез с ключевыми государственными концепциями, которые ставят перед отраслью четкие KPI: увеличение доли частных лизинговых компаний, отказ от доминирования квазигосударственных операторов, доступ МСБ к длинным деньгам, активация модернизации производств через лизинг. Более того, игнорируется поручение, зафиксированное в Постановлении Правительства №765 от 18.09.2025, где предусмотрено выделение не менее 10% бюджетных средств частным лизинговым компаниям.
В текущей конфигурации эти средства остаются виртуальными — формально предусмотренными, но практически недостижимыми.
Последствия для экономики
Отсутствие доступа к фондированию приводит к цепочке эффектов — удорожание продукта лизинга для массового конечного потребителя, снижение доступности технологий для МСБ, замедление модернизации производства, потеря конкурентоспособности казахстанских производителей, усиление монопольной зависимости рынка от ограниченного круга игроков.
В результате новые предприятия не появляются, текущие — не модернизируются, а государственные ресурсы не работают на мультипликативный эффект, ради которого были предусмотрены. Малые компании — не рисковый элемент, а драйвер отрасли МСБ в лизинге — это производители продуктов, фермеры, сервисные предприятия, строители, переработчики — те, кто сегодня создает рабочие места и ВВП без субсидий, госгарантий и льготных регуляций. Оставление их за пределами программ — ошибка не техническая, а стратегическая.
Заключение
Отрасль нуждается не в декларациях, а в открытых механизмах. Обществу необходим единый прозрачный механизм доступа к фондированию, который — не ставит крупные компании в привилегированное положение, исключает критерии, автоматически закрывающие рынок для МСБ, соответствует заявленной национальной экономической политике, обеспечивает отдачу бюджетных средств, а не их циркуляцию внутри квазигосударственного сектора.
При этом участники рынка отмечают определенную сдержанность государственных и квазигосударственных институтов в вопросах поддержки частного лизинга, что замедляет выполнение поручений и приоритетов, предусмотренных в стратегических документах. Такая позиция создает ощущение недостаточной вовлеченности в достижение поставленных государством целей. Сегодня политика и практика в лизинговом секторе движутся в противоположных направлениях. И это — системный вызов, который требует не декларативной поддержки, а реальных решений, прозрачных инструментов и равного доступа к ним.
