Социальный дарвинизм и фатализм

Несмотря на то, что президент поставил точку в пенсионных дискуссиях, так или иначе тема все равно всплывает. Люди не удовлетворены представленными аргументами. По сути никто вразумительно не ответил на вопросы, которые поднимались представителями фондов и очень отдельными редкими депутатами.

Например, одни обсуждают ликвидацию целого ряда фондов как несостоявшихся и создание единого пенсионного фонда. Осмелюсь предположить, что практика, как и теория, не доказала того, что одно крупное эффективнее или надежнее чем, скажем, десять отдельных. Умалчивается то, что эти десять играли по правилам, установленным государством и кто виноват в итоге в недостаточной эффективности пенсионных инвестиций – игроки, которые не нарушали правил, или государство, создавшее эти правила? Ведь пенсионные отчисления инвестировались строго в рамках заданных лимитов. Если эти инструменты не обеспечивали требуемой эффективности, а административные затраты были высокими, то почему бы просто не поменять их значение, не меняя структуры системы?

Вторая часть пенсионной модернизации ( реформами их почему то трудно назвать) коснулась увеличения возраста выхода женщин на пенсию. Предложенная и наспех утвержденная мера позволит, по замыслу генеральных конструкторов и инженеров человеческих судеб, ликвидировать брешь в бюджете, которая к 2023 году , по словам г-на Марченко «составит $19,6 млрд, если не будет выравнивания пенсионного возраста женщин».

23 мая 2013 года Сенат (верхняя палата) парламента Казахстана принял закон Республики Казахстан «О пенсионном обеспечении в Республике Казахстан» во втором чтении, предусматривающий создание Единого накопительного пенсионного фонда (ЕНПФ) и унификацию пенсионного возраста для женщин.

Законы были переданы на подпись президенту Казахстана Нурсултану Назарбаеву, который через месяц их подписал с изменениями в части этапов повышения возрастных границ выхода женщин на пенсию, не с 14-го , а с 18-го года.

Все. Точка.

Обсуждения предлагаемых изменений были разрозненными и малочисленными, как бы отражая нашу демографию – небольшое население на большой территории.

Депутатский корпус проявил себя очень дружно — против принятия закона проголосовали  четыре депутата,  за — 36,  воздержались двое. Кто эти четверо, которые были против? Кто эта «великолепная четверка»? Народ не знает своих героев и их мотивировку.

Наверняка, это смелые и благородные люди, но почему-то, слишком скромные.

Ведь есть же другие депутаты , к голосу которых так и не прислушались. Такие, как Галина Баймаханова, предлагавшая внимательно присмотреться к опыту Сингапура.

(http://megapolis.kz/art/Galina_BAYMAHANOVA_V_reyting)

К слову надо сказать, что наши депутаты не отличаются оригинальностью мнений и активностью.

Я как гражданин совершенно не знаю депутатов своего района, не говоря уже о депутатах от депутатов. Они себя не рекламируют ни на стадии предвыборной «борьбы», ни далее, уже став депутатами своими делами. Как и кем они оказались выбранными, если мои сограждане соседи не отличаются политической активностью – вопрос не к нам, к власти. Наши депутаты в статусе инкогнито сели в кресла и также в этом статусе живут. Ни в каких общественных  событиях они не участвуют, или участвуют с очень скучной трактовкой того, что уже известно.

Другое дело – правительство. Оно было и остается похожим на г-на Саахова в фильме «Кавказская пленница» с благородно-возмутительным «Аполитично рассуждаете» в ответ на « А вы не путайте государственную шерсть с личной».

В защиту правительства довольно обстоятельно высказался на страницах Казахстанской Правды ректор университета «Туран», доктор экономических наук, профессор Рахман Алшанов (.http://www.inform.kz/rus/article/2547900 ). Приведу его слова:

Каков выход? Правительство в лице вице-премьера Кайрата Келимбетова отстаивает необходимость создания Единого национального пенсионного фонда (ЕНПФ). Понятно, что в силу недостаточности сфер приложения пенсионных накоплений доходность, по существу, не изменится. Но здесь главным представляется их надежность, гарантии сохранности пенсионных накоплений. Интересно, что в этих нешуточных дискуссиях не очень-то слышны голоса самих хозяев этих денег, тех, кто перечисляет деньги в пенсионные фонды. Конформистское настроение населения обусловлено главным образом тем, что их перечисления гарантированы государством, а на доходность они особенно и не рассчитывали. Этим можно объяснить столь невозмутимое, олимпийское спокойствие. Провалы ПИФов, жертвоприношения «кидалам» типа «Смагулов и К», МММ и другие безвыигрышные лотереи надолго отбили желание у большинства населения страны играть в доходность ценных бумаг. Их волнует надежность вкладов, отчислений в пенсионные фонды. Раз государство гарантирует безопасность вкладов, то вкладчики пенсионных фондов правомерно от дискуссии отошли.»

Далее по тексту: «На данном этапе меры государства представляются как шаг назад от рыночных принципов в сторону методов патернализма, государственного капитализма, дирижизма…

По мнению Г. Марченко, необходимо в долгосрочной перспективе создать надежные механизмы защиты от возможных поползновений Правительства закрыть какую-либо брешь в бюджете. А такие соблазны имели место ранее….»

Похоже, что государство отказалось от прежней либеральной рыночной концепции в сторону концепции государственного капитализма, позволяющего управлять общественными ресурсами через государственные структуры в интересах бизнеса, но уже не абстрактного, малого и среднего, а конкретного, который ближе, то есть крупного. Это видно также и по другим решениям.

Могу предположить, г-н Марченко, отстаивавший в разное время рыночную модель, расстраивается – не видит серьезных преимуществ новой модели, или не согласен с тем, как реализуется новая точка зрения. Оттого и в отпуск ушел, решать внутренний конфликт.

Но вот еще, что осталось. Если верить Саахову, наш народ можно считать аполитичным.

Мы так привыкли. Не вмешиваться. Я понимаю поколение отцов – они доверяли партии. Партия отчитывалась ежегодными съездами, которые широко освещались в прессе и по ТВ. Если что-то идет вразрез, то любой мог пожаловаться милиционеру, управдому, профсоюзу или любому другому должностному лицу, который принимал какие-то меры. Ну хотя бы создавал видимость….

Наши старики – может быть единственная социальная платформа для управленцев от государства, которые могут их убедить в том, что все что не делается сверху – это правильно. И даже если они сомневаются в решениях правительства в своих разговорах на кухне, у них есть выход – это их дети – бывшие комсомольцы.

Поколение тех, кто в перестройку был комсомольцем, сразу смекнули, что деньги в новых реалиях решают все. Им не нужна политика только потому, что у них есть деньги. Многие из них имеют виды на жительство за рубежом и особо не расстраиваются из за социальных баталий. В Казахстане они зарабатывают. А жить или доживать они хотят заграницей, где-нибудь у моря. Красиво жить сейчас уже точно не запретишь.

На них и держится наша идеология.

Что же касается поколение людей помоложе, типа Y и Z, как мне кажется, то им остается надеется на деньги своих уже отцов и мам — бывших комсомольцев. Даже если они и без денег, их пример говорит об одном – не надейся на государство, рассчитывай только на себя. Дарвинизм, одним словом.

Правда есть еще одно объяснение. Мы все тенгрианцы. Так уж получилось, что исторический отрезок, который мы прошли был короткий и стремительный. Не было у нас 400 лет феодализма и 300 лет капитализма, который приучил людей к гражданской общности. Мы все одиноки и разрознены ментально. Каждый сам за себя, потому что на крайняк есть мама-папа, огород и машина для таксования. Не пропадем.

И если в далекой Франции люди собираются на площади и бунтуют из-за разрешения на однополые браки, а в Турции из-за архитектурных решений, то нам, тенгрианцам , как то не интересно стоять с кем –то рядом на площади и принимать душ из водометов. Небо то не изменилось, оно красивое, глубокое, синее, прямо над нами дает нам покровительство и надежду, что все будет хорошо. И с нашими пенсиями тоже.

Мы фаталисты. Оптимисты-фаталисты.