Сложности содержания: правозащитники поднимают вопрос об условиях содержания заключенных
В Казахстане предложили реорганизовать работу Комитета уголовно-исполнительной системы (КУИС РК), что позволит значительно сократить количество заключенных в стране. Об этом в ходе очередного форума тюремной реформы заявила эксперт проекта ЕС «Совершенствование уголовного правосудия в Казахстане» Сауле Мектепбаева. Эксперты сошлись во мнении, что сейчас места лишения свободы больше похожи на военизированные учреждения, чем на социальные.
В ходе IX Форума тюремной реформы эксперт проекта ЕС «Совершенствование уголовного правосудия в Казахстане» Сауле Мектепбаева предложила реформировать работу КУИС РК. Для этого спикер предлагает обратиться к международному опыту.
«Надо посмотреть на международный опыт, который говорит, что управление тюремной системой — это всегда не иерархичная схема. Она состоит из Национального агентства по управлению тюремной службой и самих тюрем. Нам тоже стоит обдумать этот вопрос и подумать над дальнейшей судьбой самих департаментов уголовно-исполнительной системы. Нужны ли они нам? Или мы можем все-таки управлять работой тюрем из Астаны? Наличие современных технологий, наверное, позволяет это сделать. Если мы сегодня пересмотрим работу внутри колонии, то сможем проводить больше аналитики и отвечать на те вызовы, которые существуют, как, например, радикализация заключенных», — заявила Сауле Мектепбаева.
По словам регионального директора Международной тюремной реформы в Центральной Азии Азамата Шамбилова, Казахстан достиг определенных результатов в реформировании уголовно-исполнительной системы. Однако есть ряд проблем, над которыми нужно работать.
«В 2016 году было зарегистрировано 1 460 случаев пыток. Из них 7 — в отношении несовершеннолетних, 34 случая — по отношению к женщинам, и в 1 419 случаях пытки были применены к мужчинам. Кроме того, в местах лишения свободы наблюдается рост смертности. За последние 12 лет в местах лишения свободы умерли 4 062 человека. Это составляет в среднем 338 человек в год, что означает: рост тюремной смертности повышается ежегодно. Это очень сильно беспокоит нас, правозащитников, а также международное сообщество. Смертность в колониях является грубейшим нарушением прав человека», — заявил эксперт.
Адвокат Светлана Ковлягина сообщила, что нужно решить проблему общественного контроля работы тюрем. В частности, не решен вопрос возможности внезапного посещения мест лишения свободны членами общественных наблюдательных комиссий (ОНК). «А это, в свою очередь, могло бы быть дополнительным источником объективной информации о работе тюрем», — сказала она.
«К сожалению, пытки имеют место. И не только в полицейских участках, но и в исправительных учреждениях. Пытки — это не просто тяжкий вред здоровью, это еще и уголовное преступление. Как правило, они совершаются без свидетелей. Эксперты неоднократно указывали уполномоченным органам на необходимость создания независимого органа для расследования подобных преступлений», — заявила Светлана Ковлягина.
Эксперт также привела примеры того, какие меры государство приняло для борьбы с пытками: «Казахстан объявил нулевую терпимость к пыткам, в 2010 году Генеральная прокуратура выпустила специальную инструкцию для расследования и проверки фактов пыток, в 2015 году вышла новая инструкция. К большому сожалению, данные меры не сильно исправили ситуацию в лучшую сторону».
«Помимо пыток хотелось бы отметить милитаризацию исправительных учреждений. Хотя они являются социальными учреждениями, осужденных заставляют жить по армейскому уставу: это маршировки, строевые подготовки, песни и пение гимна, всех, даже в следственном изоляторе, бреют наголо. Хотя в следственном изоляторе содержатся заключенные до суда», — добавила Светлана Ковлягина.
С ней согласен и председатель ОНК города Астаны Руслан Оздоев. По его мнению, тюрьмы на сегодняшний день являют собой военизированные учреждения. Также собеседник «Къ» отметил, что до сих пор существуют сложности с доступом общественных комиссий в исправительные учреждения.
«На мой взгляд, для уполномоченных ведомств общественные наблюдательные комиссии – организации для какой-то галочки, чтобы показать это международному сообществу. На деле прокуратура и сами места лишения свободы воспрепятствуют нашей работе. И если за препятствие работы национального превентивного механизма (НПМ) последует наказание, то за препятствие работе ОНК – нет. К примеру, мы посещаем места лишения свободы, и нас могут туда просто не пустить. Представители ОНК писали письма и в Генеральную прокуратуру, и в КУИС, и в МВД. Прокуратура требует письменного уведомления о планируемом посещении, однако в законодательстве нигде не прописано именно о письменном уведомлении», — заявил Руслан Оздоев.
Председатель ОНК города Алматы и Алматинской области Ардак Жанабилова подняла вопрос содержания лиц с ограниченными возможностями в местах лишения свободы: «Да, в исправительных учреждениях есть люди с ограниченными возможностями, там немало инвалидов первой и второй групп, которые имеют право на социального помощника. Ими могут быть те же осужденные , что рядом с ними, и эти осужденные могли бы получать заработную плату за свою работу. Казахстан в 2015 году ратифицировал Конвенцию по правам инвалидов. Но эта конвенция дорогостоящая, нужно много вложить финансовых средств, чтобы обеспечить права инвалидов».
Председатель ОНК Жамбылской области Габит Айтенов рассказал о материальном содержании осужденных: «В 2016 году был пересмотрен лимит наполнения учреждений в сторону снижения численности. Однако существенного снижения тюремного населения не произошло. При этом финансирование исправительных учреждений из бюджета происходит исходя из лимита наполняемости учреждения. Поэтому администрации тюрем вынуждены выходить из ситуации путем экономии средств, что негативно сказывается на условиях содержания заключенных».
«Деятельность ОНК в Казахстане очень важна. Однако сейчас законодательные поправки привели к тому, что адвокатов исключили из состава общественных наблюдательных комиссий. А для многих заключенных это была чуть ли не единственная возможность получить бесплатную юридическую консультацию», — добавил Габит Айтенов.
По словам генерального прокурора РК Жакипа Асанова, тюремные реформы смогли поменять мышление как заключенных, так и прокуроров с судьями в лучшую сторону: «Осужденные раньше считали: как себя ни веди, все равно ничего не зависит от их поведения. Потому что это все было на усмотрение органов следствия и судов. Мы должны признать, что зачастую даже при наличии основания мы всегда любили говорить, что это наше право — дать ему досрочную свободу или нет».
«Поменялось мышление прокуроров, мышление судей, мы изменились в рамках реализации тюремной реформы. Я очень рад, что в Казахстане много правозащитников. Мы со многими из них познакомились, расширили свой кругозор, вышли за рамки своего вакуума правоохранительного. Раньше мы думали, что мы себя очень комфортно чувствуем в своей правоохранительной среде. Есть еще не менее важный эффект. Самое главное, что осужденные старались вести себя хорошо и, когда вышли на свободу, меньше стали совершать преступлений», — добавил генпрокурор в ходе своего выступления на IX Форуме тюремной реформы.
СПРАВКА
Тюремное население
По данным исследования организации Международной тюремной реформы в Центральной Азии, Казахстан сегодня занимает 48-е место по тюремному населению. Также в Казахстане на 100 тыс. населения страны приходится 202 заключенных.
Согласно тому же исследованию, в Казахстане в 1990 году числилось 55 тыс. заключенных, в 1995-м – 85 тыс., и только потом эта цифра стала падать. По данным Генеральной прокуратуры РК, на сегодняшний день наказание отбывают порядка 36 тыс. человек.
