Булат Султанов, директор ИИМРС: «Нашим чиновникам следует поучиться у Трампа»

Завершившийся визит Нурсултана Назарбаева в США отечественные СМИ уже успели назвать эпохальным и историческим. Однако вопросы все же остались. Взять, к примеру, договоренности Казахстана и США активнее использовать формат «С5+1» по урегулированию ситуации в Афганистане. Об особенностях игры на внешнеполитической арене рассказал в интервью «Къ» еще в недавнем прошлом главный политолог страны, ныне директор Исследовательского института международного и регионального сотрудничества Булат Султанов.

– Булат Клычбаевич, судя по выступлению главы МИДа РФ Сергея Лаврова на заседании СБ ООН, Москва явно не разделяет оптимизма Астаны по этому вопросу. На Ваш взгляд, почему Россия столь холодно отнеслась к проекту «С5+1»?

– Мне кажется, что в первую очередь это объясняется теми процессами, которые мы сегодня наблюдаем во всем мире. Соединенные Штаты пытаются сохранить однополярный мир, тогда как Россия и Китай выступают с концепцией многополярного мира. И если раньше мы говорили о расколе между Севером и Югом или Западом и Востоком, то в настоящий момент разногласия наблюдаются по водоразделу однополярный или многополярный мир. А поскольку вектор экономического развития сегодня смещается в сторону Азии, то эти противоречия начинают все более выпукло обозначаться в политической и военно-политической сферах. Вспомните о создании торгово-экономической ассоциации BRICS (Бразилия, Россия, Индия, Китай, Южная Африка. – «Къ»), в рамках которой Россия выступает за восстановление своего экономического, политического и военного веса. А теперь давайте посмотрим, какую позицию занимает в этих условиях Казахстан? Первым приоритетом внешней политики нашей страны является сотрудничество с приграничными государствами: Россией, Китаем и странами Центральной Азии. Во втором приоритете у нас Европа и США. Дальше идет исламский мир и страны Азиатско-Тихоокеанского региона. Все эти приоритеты являются следствием дипломатического искусства руководства нашей страны, которые определяются многовекторностью, прагматизмом и защитой национальных интересов.

– Это очевидно.

– Но во многом это и объясняет причину настороженного отношения России к формату «С5+1». Тем более что Казахстан — это единственное государство, которое в нашем регионе граничит и с Россией, и с Китаем. А теперь, как говорил старик Мюллер в известном фильме, информация к размышлению: кто из стран бывшего Советского Союза стал первым непостоянным членом Совета Безопасности ООН?

– Первым стала Украина. Да и с Трампом первым встретился Петр Порошенко, а уж затем Нурсултан Назарбаев.

– Эти факты наталкивают на определенные размышления по поводу стратегии Соединенных Штатов. Возьмем, к примеру, новую стратегию США по вопросам национальной безопасности, которую приняли 17 декабря 2017 года. Читаю из американского источника: «мы сталкиваемся со странами, которые соперничают с нами – Россией и Китаем, стремящимся бросить вызов американским интересам, ценностям и благосостоянию». Там же и о трех группах сил, угрожающих – с американской точки зрения – стабильности современного порядка в мире, который установился, обратите внимание, после окончания Второй мировой и Холодной войны.

– Они учли и 1991 год?

– Да, учли и 1991 год. Так вот, первая группа – это Россия и Китай, которые стремятся к созданию нового мирового порядка, как в военном, так и в экономическом плане. Россия в военном, а Китай – в экономическом. Здесь стоит обратить внимание и на заявление Трампа о том, что для США в рамках защиты своих национальных интересов важнейшей становится экономическая безопасность. Идем дальше. Вторая группа. Это режимы-изгои – Северная Корея и Иран. Мы с Ираном не только граничим по Каспию, но и сотрудничаем. Что касается проблемы Северной Кореи, то у нас есть значительная по своим размерам корейская диаспора.

– Да, но они считают себя в большей степени выходцами из Южной Кореи. Разве не так?

– Они считают, но это не совсем так. Поэтому для Казахстана вопрос о судьбе Северной Кореи тоже немаловажен. Наконец, третья группа вызовов – это террористические организации и преступные синдикаты. Если спроецировать все эти три группы угроз на нашу страну, сам собой и возникает вопрос: зачем Америке нужен Казахстан?

– Хорошо, и зачем?

– Смотрим сообщения информагентств: 19 января министр обороны США Джеймс Мэттис представил Концепцию стратегии национальной обороны. В своем выступлении он назвал Россию и Китай «державами-ревизионистами, которые стремятся создать мир, соответствующий их авторитарным моделям». Также он заметил, что, например, Китай «проводит разбойничью экономическую политику, а также политику запугивания соседних государств, одновременно занимаясь милитаризацией Южно-Китайского моря». А теперь вспоминаем, что Казахстан придерживается концепции многополярной внешней политики, где многополярность не является равноудаленной политикой.

– В нашем случае первый план – это Россия и Китай, а Европа и США уже второй план?

– Все верно. И чтобы мы логически замкнули цепь о территориальной приоритетности, при этом нас не упрекали в крене в сторону России и Китая, мы напомним о наших соседях по Центральной Азии. Для нас они тоже очень важны. И это главная суть казахстанской многополярной политики, которая плавно перетекает в прагматизм. США суть эту уловили, и в ходе визита Назарбаева использовали ее в своих интересах. Вот наши придворные журналисты сообщали о теплом приеме Трампом Назарбаева, о том, сколько секунд он держал его руку, что он встретил нашего президента у входа, что переговоры шли на равных. Только все это некорректно, поскольку есть дипломатический протокол. По нему Трамп всех встречает у входа в Белый дом, всем пожимает руку и всем улыбается. И если отбросить всю эту шелуху, мы видим, что 45-й президент США является очень жестким, прагматичным политиком, которому на фоне борьбы с его внутренними оппонентами нужны глобальные успехи. В частности, ему крайне важно решить проблему Северной Кореи. Здесь и нужен пример Казахстана – одного из лидеров движения по нераспространению ядерного оружия, чтобы показать «товарищу Ыну», как могут измениться отношения между странами, в случае принятия условий США. Хотя очевидно, что ни одна из стран-обладательниц ядерного оружия даже в среднесрочной перспективе не откажется от своих арсеналов. Сейчас мы наблюдаем общемировой переток экономической, а значит и политической активности с Запада на Восток. Государства западного мира ослабевают. И единственным для них средством сдерживания, как они считают, агрессии со стороны стран «не Запада», является наличие оружия массового поражения. Это, кстати, касается и России, которая также имеет подобные проблемы.

– Вероятно, по этой причине Лавров на заседании СБ ООН и заявил, что Россия в нынешних условиях не готова отказаться от ядерного оружия?

– Да. Но здесь и надо отдать должное Нурсултану Назарбаеву, который в начале 90-х годов, несмотря на жесткую критику внутри страны, сделал все, чтобы Казахстан навсегда отказался от ядерного оружия.

– Можно ли предположить, что Назарбаев подошел к этому вопросу с точки зрения прагматики? Ведь содержать ядерное оружие – очень дорогое удовольствие.

– Вот! Поэтому Казахстан и нужен Соединенным Штатам, как пример лидерам КНДР для подражания. Сейчас, кстати, нередко проводятся параллели, что если бы Казахстан не отказался от ядерного оружия, то он оказался бы в положении страны-изгоя, как Северная Корея и Иран. Идем дальше. Для Соединенных Штатов Америки важной является борьба с международным терроризмом. Вот здесь мы и выходим на проблемы Афганистана и стран Центральной Азии. Сейчас мы наблюдаем отток боевиков из Сирии и Ирака в Афганистан, где они уже вступили в состояние борьбы с талибами. Если исходить из существующих версий, эти боевики будут стремиться выйти на территории Таджикистана, Узбекистана и Туркмении. Дальнейший их путь явно лежит через Казахстан в Россию, с ее стремительно растущим мусульманским населением. Ожидаются попытки прорыва боевиков «Исламского государства» (запрещено в РК. – «Къ») и в Синьцзян-Уйгурский автономный район Китая. Насколько это серьезно, приведу такой пример: по информации наших источников, принято решение о строительстве на китайско-афганской границе второй китайской стены, цель которой – не допустить боевиков из Афганистана в Китай.

– Вместе с тем, учитывая, что по информации наших коллег из Афганистана, костяк боевиков ИГ составляют члены поддерживаемых отдельными кругами из стран Запада исламских движений Узбекистана и Туркестана, спрашивается, а какова здесь роль Казахстана?

– Здесь все достаточно сложно. Для Запада в целом выгодно, чтобы в нашем регионе больше прислушивались к мнению Вашингтона и Брюсселя. Во многом этим и объясняется выдвинутая в 2015 году инициатива бывшего Госсекретаря США Джона Керри по созданию формата «С5+1». Несмотря на то, что этот формат, прежде всего, должен помочь решить проблемы Афганистана, главная его цель – создание территориального объединения, которое можно использовать для оказания давления на Россию и Китай. Другое дело, какое финансовое обеспечение вкладывают те же США в этот проект?

– Помнится, администрация Трампа значительно сократила помощь странам Центральной Азии.

– Все верно. Вначале они выделяли $15 млн, теперь же, после сокращения, – где-то я читал такое выражение – при современных ценах этих денег хватит для приобретения разве что канцтоваров. Есть еще и позиция Европейского Союза. Она основывается на недоверии к энергетической стратегии России. По ней страны Центральной Азии рассматриваются как энергетический партнер. Но, на мой взгляд, поставка энергоносителей из нашего региона в Европу в настоящий момент невозможна. Все потому, что между Центральной Азией и Европейским Союзом находится Россия.

– Да, но есть путь через Кавказ, есть через Иран.

– Есть. Можно провести трубопровод по дну Каспийского моря, но Россия и Иран наверняка этот путь заблокируют.

– Иран уже заявил, что не допустит подобного строительства, поскольку он отдает предпочтение разведению осетровых.

– Значит, по Каспию не пойдем. Остается северный путь – через Россию и южный – через Иран. Но Иран, несмотря на настроения общества внутри страны, пока занимает явно антиамериканскую позицию. Зато через создание различного рода интеграций и коопераций стран Центральной Азии подергать за усы русского медведя Европейский Союз может. Но это давление лишь психологического характера, поскольку мы наблюдаем увеличение поставок энергоносителей из Центральной Азии в восточном направлении.

– В Китай?

– В Китай. Потому что Китай сам строит трубопроводы, тогда как Европа не способна в финансовом отношении на подобные капиталовложения. Но Европе важно, в особенности чиновникам из Брюсселя, показать свою деятельность в направлении ухода от энергетической зависимости от России. Соответственно в отличие от США Европейский союз увеличивает и финансирование различных проектов в Центрально-Азиатском регионе. Приведу такие цифры: в 2007–2013 гг. Европа выделила странам Центральной Азии 750 млн евро, а на период 2014–2020 годов предполагается оказание помощи уже в пределах 1 млрд евро. Для сравнения: помощь России странам нашего региона за последние 10 лет составила более $6 млрд. Хотя, я считаю, что странам нашего региона было бы выгодно создать какую-то общую площадку для обсуждения проблем внутренней и экономической политики. За основу можно взять опыт Чехии, Словакии, Венгрии и Польши в организации Вышеградской четверки. Другого рода интеграция у нас вряд ли возможна, поскольку у каждой страны есть свои приоритеты: Казахстан граничит с Россией и Китаем, а Узбекистан и Таджикистан – с Афганистаном. Вместе с тем нашим странам необходимо выработать общую платформу, поскольку Россия и Китай являются ключевыми партнерами для Центральной Азии, а США не хотят выходить из Афганистана и добровольно оттуда не уйдут.

– Видимо, потому в Госдепартаменте США и создан отдел Центральной и Южной Азии?

– Несомненно, так как Штаты добровольно никогда не уходят. И в этой связи я специально рассматривал ситуацию по поводу того, что мы можем получить от Афганистана, население которого стремительно увеличивается. Это мрамор, сухофрукты, коврово-ткацкие изделия и…поток мигрантов.

– Вот так?!

– Приведу еще один пример. В Мажилисе на первое полугодие запланирована ратификация соглашения с США о поставке военных грузов через Казахстан в Афганистан. Сам договор уже подписан, такие поставки будут осуществляться.

– Но как они будут осуществляться? Через Каспий разве что? Ведь с Россией у США ныне сложные отношения, да и с Пакистаном после заявления Трампа все очень непросто.

– Я думаю, что через Грузию и Азербайджан по Каспию. Хотя не исключаю, что США могут договориться и с Россией. Но здесь главное – подход Соединенных Штатов и ответ на вопрос – для чего нужен Казахстан Америке? Кстати, еще один показательный пример. Назарбаев говорил, что США являются одним из крупнейших инвесторов Казахстана, называя цифру в $30 млрд за 25 лет. Но главным инвестором и кредитором нашей страны является Китай. Председатель КНР Си Цзиньпин накануне своего последнего визита в Казахстан заявил, что объем китайских инвестиций в казахстанскую экономику превысил $42,8 млрд, а кредитование – $50 млрд. Это при том, что общий объем прямых инвестиций в Казахстан составляет $260 млрд. Здесь надо учесть, что Китай инвестирует свои деньги не только в нефть и газ, но и – по словам Си Цзиньпина – сотрудничает с Казахстаном в области атомной энергетики, ветроэнергетики, фотоэлектричества, цифровой экономики, строительства больших данных, облачного вычисления и умных городов.

– Тогда как США и Европа инвестируют только в нефть и газ?

– Все верно. Такая же история с Россией. Последние переговоры с Владимиром Путиным состоялись 27 декабря прошлого года. И на них он сказал, что Россия заинтересована в развитии отношений с Казахстаном по Байконуру, новым компетенциям и высокотехнологическим отраслям. Соответственно Россия является стратегическим партнером Казахстана в прорывных сферах экономики. Изучая же итоги визита Назарбаева в США, ничего подобного я не встретил. Более того, обратил внимание, что идет разнобой в цифрах по заключенным соглашениям. По данным Deutsche Welle, сославшейся на сайт американского Белого дома, Казахстан с США заключил сделку на $2,5 млрд. А по информации наших СМИ, Назарбаев сообщил, что Казахстан подпишет соглашения на общую сумму в $7,5 млрд. Сухой остаток $5 млрд. Еще цитата на память: Трамп отметил, что Соединенные Штаты очень заинтересованы в сотрудничестве с Казахстаном, поскольку только договор о поставке локомотивов из США на сумму более $900 млн позволит создать новые рабочие места.

– Это было! Говорилось о создании для американцев 3,5 тысячи новых рабочих мест.

– Это то, что называется прагматизмом! В этой связи я задаюсь вопросом: а сколько тысяч рабочих мест будет создано в Казахстане по итогам визита Назарбаева в США?

– Это сложно сказать. Подобной информации нигде не было.

– Я это к тому, что нашим чиновникам надо поучиться у Трампа, как делать деньги. Ведь он поехал в Японию – заключил контракт на поставку авиастроительной техники, поехал в Саудовскую Аравию – договорился о продаже вооружений. Даже из Казахстана только выбил по локомотивам создание новых рабочих мест. Понимаете, любой зарубежный визит не должен заключаться в том, чтобы что-то закупить там. Это уже прошедший день. Нам надо привлекать инвестиции для создания новых рабочих мест у нас. Причем в тех областях, о которых говорили Си Цзиньпин и Путин. Вместе с тем, когда мы говорим о визите, следует учитывать события в мире, которые накладывают свой отпечаток на отечественную элиту, потому что президент Назарбаев сказал, что Казахстан высоко ценит политическую поддержку США по независимости и целостности территории нашей страны. Соответственно для Казахстана, учитывая переход от однополярного к многополярному миру, необходимо развивать отношения, прежде всего, с территориальными соседями, поскольку именно соседи несут основную проблему для независимости любого государства.

Фото: Олег Спивак