Чего ждать от нового закона о банкротстве?

Участники реального сектора экономики вновь ломают копья, рассматривая новый проект закона «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты РК по вопросам совершенствования процедур реабилитации и банкротства». Главная тема для обсуждения – упрощенная форма процедур и опасение предпринимателей, как бы уполномоченные органы не подстригли всех под одну гребенку.

Стоит отметить, что еще в ноябре 2018 года правительство РК постановило вынести на рассмотрение в мажилис парламента проект закона «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты РК по вопросам совершенствования процедур реабилитации и банкротства».

К слову, чуть позднее, в январе 2019 года, президент неожиданно подверг кабмин резкой критике за нерешительность при внедрении института банкротства в стране. «Институт банкротства является достаточно распространенным явлением в рыночных странах. Вы просто трусы, а не правительство и не министры. Руки, колени дрожат, чтобы принять решение, а для чего тогда работаете? Очистите мне все банки! Буду считать, что честно выполнило свой долг правительство, и уйдите с этим в отставку! Вот это будет работа!» – заявил глава государства. Позже свое намерение об отставки правительства президент осуществил и сегодня, на момент выхода «Курсива», многие чиновники до сих пор ожидают своего переназначения.

Между тем стоит отметить, что глава государства далеко не первый раз поднимает вопрос о банкротстве неработающих предприятий. Еще в 2015 году на одном из расширенных заседаний правительства в Акорде он говорил: «Соответствующий закон сейчас принят, и надо работать по мировым стандартам в этом вопросе. То есть механизм защиты собственника от кредиторов – вот что надо, и я подписал данный закон. Данным документом заложена новая система урегулирования неплатежеспособности, когда должник и кредитор совместно решают вопросы реструктуризации долгов и финансового оздоровления предприятия».

Где спряталась упрощенка?

Между тем закон от 2014 года тоже подвергался критике со стороны бизнеса и общественности. Многие эксперты тогда отмечали, что он требовал серьезных изменений и доработок. Впрочем, аналогичная ситуация складывается и сегодня. Но новый проект закона хотя бы предусматривает упрощенную форму и более расширенное определение по процедурам реструктуризации предприятий.

К примеру, в подпункте 2 пункта 2 статьи 68 «Последствия применения реабилитационной процедуры» предусмотрено: «На основании заявления должника и копии вступившего в законную силу определения суда об утверждении плана реабилитации снимаются все ограничения и обременения на имущество (активы) должника (инкассовые распоряжения на счета должника, аресты на имущество (активы) и другое) без принятия соответствующих решений органов, их наложивших». Как отмечает юрист «Курсива» Максим Мостович, данная норма облегчает процедуру снятия арестов, но только в случаях, которые оговариваются в данной статье.

Статья 28-2 «Последствия урегулирования неплатежеспособности» проекта закона конкретизирует, когда, где и в каких случаях происходит реструктуризация предприятий. В частности, в подпункте 7 данной статьи говорится: «…Кредитор (кредиторы) вправе обратиться в суд с заявлением о расторжении соглашения о реструктуризации задолженности в случаях:

1. нарушения должником условий такого соглашения;
2. незаключения соглашения о реструктуризации задолженности в срок, установленный пунктом 1 статьи 28-3 настоящего Закона». В законе от 2014 года этот пункт был более сжат и не делился на подпункты 1 и 2. Так, если раньше кредитор был вправе обратиться с заявлением о расторжении и признании должника банкротом, то теперь, в новой редакции проекта закона кредиторам будет сложнее действовать, поскольку им осталось меньше пространства для маневра, так как в подпункте 7-1 статьи 28-1 уже исключена ссылка на «признание банкротом», осталось лишь «о расторжении…».

Упрощает понимание и одновременно расширяет возможности для банкротства и статья 95-1 «Переход от процедуры банкротства к реабилитационной процедуре». В частности, в пункте 2 данной статьи к «должнику-юридического лица» (прописано в законе от 2014 года) в новом проекте добавляются учредители (участники) и индивидуальные предприниматели.

По-своему интересна и статья 238 «Преднамеренное банкротство финансовой организации, банковского и (или) страхового холдинга». Здесь мы уже переходим к поправкам в Уголовный кодекс РК от 03.07.2014. Если раньше речь шла о преднамеренном банкротстве, причем данный пункт охватывал любую коммерческую или иную организацию, то теперь речь идет лишь о «банкротстве финансовой организации, банковского и (или) страхового холдинга». Кстати, в новой редакции статьи 238 преднамеренное банкротство, то есть умышленное создание или увеличение неплатежеспособности, совершенное руководящим работником финансовой организации, банковского и (или) страхового холдинга, крупным участником (крупным акционером) – физическим лицом, руководителем предусматривается штраф в размере до 3 тыс. МРП либо исправительные работы в том же размере, либо ограничение свободы на срок до трех лет, либо лишение свободы на тот же срок, с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок от пяти лет.

Претерпела занятное изменение статья 45-1 «Возвращение заявления должника или кредитора (кредиторов) без рассмотрения». В пункте 2 уточняется: «в случаях, когда обращение в суд с заявлением о признании банкротом является обязательным для должника в соответствии с настоящим Законом и к заявлению не приложены необходимые документы, такое заявление принимается судом к производству, а недостающие документы потребуются судом в порядке подготовки дела к судебному разбирательству». А вот в законе от 07.03.2014 суд возвращал заявление, если заявитель не оплатил госпошлину, не приложил копию учредительных документов и т.д. При этом все эти моменты были указаны в статье 42.

Впрочем, в данном законопроекте есть и непонятные моменты. К примеру, в пункте 3 статьи 99 «Продажа имущества (активов) банкрота» говорится: «Реализация имущества (активов) банкрота, ограниченного в обороте, осуществляется на закрытом электронном аукционе. Участниками закрытого электронного аукциона могут быть лица, имеющие право на приобретение данного имущества (активов)». Правда, при этом не уточняется, кто имеет право на приобретение данного имущества.

Не под одну гребенку

Между тем, с точки зрения представителей НПП «Атамекен», статьи нового законопроекта дублируют уже имеющиеся нормы в других документах законодательного характера. «Разработчик предлагает новый состав – это причинение имущественного ущерба кредиторам путем обмана, злоупотребления доверием при отсутствии признаков хищения. Причем все должно быть совершено до момента признания юридического лица банкротом. Новый состав предлагается взамен «ложному и преднамеренному банкротству», хотя объективная сторона совершенно разная. Ведь в Уголовном кодексе РК уже прописаны другие преступления, достаточно схожие с предлагаемым составом», – отмечает директор департамента законодательства НПП «Атамекен» Лаура Мерсалимова. В частности, по ее словам, достаточно заглянуть в статью 195 «Причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием при отсутствии признаков хищения» и в статью 237 «Неправомерные действия при реабилитации и банкротстве».

К тому же, по мнению представителя палаты предпринимателей, в новом законопроекте следовало бы более четко прописать временные рамки. «Кредитор знает историю предприятия, он знает, сколько времени предприятие не платит, знает, сколько времени у него ничего нет, сколько времени он не работает фактически. Но тут надо четко понять бизнесу, что будет временной лаг, сколько времени пассивы должны превышать его активы, прежде чем можно его по упрощенной процедуре будет ликвидировать», – говорит Лаура Мерсалимова.

Банкротить цели нет

Впрочем, представители департамента государственных доходов отмечают, что предприятия, которые сегодня имеют большие проблемы, необходимо банкротить. «По статистике, у нас 780 компаний признано банкротами. Из них 306 ликвидировано. На сегодняшний день осталось 475 компаний. 224 компаниям на сумму 197 млрд отказано судами в признании банкротом. Взять хотя бы, к примеру, компанию «Куат», она не работает с 2008 года. И имеет задолженность перед бюджетом порядка 21 млрд тенге. Ее кредиторская задолженность порядка 63 млрд тенге. В 2017 году она была признана банкротом. В 2018 году заново была признана банкротом. Как глава государства сказал, если компания не работает, имеет миллионные задолженности, доходы в бюджет не дает, зачем тогда ее реабилитировать», – рассказал представитель ДГД, выступая на общественном совете г. Алматы.

При этом эксперт подчеркнул, что при необходимости ДГД всегда идет навстречу бизнесу и дает отсрочку. «Мы в 2018 году дали отсрочку 58 компаниям, порядка 4 млрд тенге. У нас нет цели намеренно банкротить предприятия. Нет! Мы всегда говорим: пожалуйста, вот отсрочка. Потом идет списание штрафа», – уточнил представитель департамента госдоходов по г. Алматы.

Бизнес закредитован

Есть еще одна проблема, которая беспокоит кредиторов, уполномоченный орган и самих предпринимателей. Речь идет о закредитованности бизнеса. «Мы проанализировали выданные кредиты, и сегодня позиция Нацбанка РК проста. Сегодня закредитованность бизнеса ненормальная. 96% кредитов малых предприятий выдано закредитованным компаниям, у которых собственный капитал к активам меньше 20%. И 77% – компаниям, у которых отрицательный капитал. Они по факту банкроты, но они пожирают 80% кредита. И это серьезная проблема», – считает советник председателя Нацбанка РК Айдархан Кусаинов.

Аналогичного мнения придерживается и эксперт ИМЭП при Фонде Первого Президента РК Сабит Суханов. «Глава государства своевременно обозначил проблему закредитованности предприятий. На сегодняшний день, согласно отчетности Национального банка, доля займов МСБ с просроченной задолженностью свыше 90 дней находится на уровне 40%. И это достаточно высокий показатель. Очевидно, что правительству необходимо принимать соответствующие меры по разрешению данной ситуации. Вместе с тем, рассуждая о масштабе проблемы, следует отметить, что этот уровень в 40% относится только к малому и среднему бизнесу. Если принять во внимание займы юридическим лицам, то этот показатель находится на более низком уровне – 15% по итогам 2018 года», – отмечает эксперт.

Он уверен, что на сегодняшний день существует множество инструментов и механизмов для бесшокового разрешения ситуации. «Если речь идет о компаниях в банкротном состоянии, когда уже ничего не поможет, то здесь президент дал четкое поручение – упростить процедуру банкротства, как это функционирует в развитых странах. Если у компании все же есть шансы выйти из сложившейся ситуации, то, как правило, используют различные инструменты реабилитации: от реструктуризации задолженности до передачи в специализированные организации по оздоровлению активов», – считает Сабит Суханов.

Впрочем он, так же как большинство экспертов рынка, считает, что это только часть вопросов, которые необходимо решать сегодня. На самом деле проблемы рынка гораздо глубже, и они требуют комплексного подхода. «В первую очередь, нам нужно создать максимально благоприятные условия для активизации конкурентоспособного малого и среднего бизнеса. Для этого необходимо качественное исполнение поставленных президентом задач в рамках заявленных пяти институциональных реформ и государственных программ. Это программа «2025», государственная программа по форсированному индустриально-инновационному развитию, «Агробизнес» и другие. В них отражены все необходимые меры: от борьбы с коррупцией до повышения доступа к капиталу. В комплексе эти инициативы призваны устранить барьеры, обеспечить становление малого и среднего бизнеса, привлечение частных инвестиций. Однако, как вы понимаете, планирование – это лишь 5% успеха, все остальное – эффективное исполнение», – резюмирует эксперт.