Молодые режиссеры сняли сериал по произведениям Кемела Токаева, отца действующего президента

На телеканале НТК идет сериал под названием «Түнде атылған оқ» («Ночной выстрел»), вышла уже половина сезона – восемь серий из 16. Кинообозреватель «Курсива» ознакомилась с творчеством дебютантов и попыталась понять, зачем экранизацию произведений казахского Артура Конана Дойля нужно было делать похожей на популярный криминальный веб-сериал про маньяков «5:32» – таким же кровавым бадди-муви с мрачными следователями, страдающими от чувства вины. 

Первая же открывающая сцена в «Түнде атылған оқ» начинается с ползущей куда-то окровавленной еле живой старушки, она пытается скрыться от преследователя, но человек, чье лицо мы не видим, не дает ей уйти, он безжалостно и довольно натуралистично добивает ее лопатой и закапывает. С этого убийства и начнется сериал. Позже окажется, что жертва – Матрена Онуфриевна, жена местного жителя, однорукого деда Андрея Петрушкина (Игорь Личадеев). Убитый горем муж идет в местный участок, чтобы объявить о ее пропаже. Поскольку пропавшая без вести пенсионерка в СССР – дело из ряда вон выходящее, за него берутся лучшие следователи: молодой опер с хорошей интуицией Талгат Майлыбаев (Ермек Шынболатов), его шеф, майор, которого в оригинальной повести звали Петр Петрович Кузьменко, – здесь он стал Куандыком-ага (Кенжебек Башаров), а также ушлый опер, вечный оппонент Майлыбаева – Кожаш Байкин, превратившийся тут в отрицательного Каримова (Алихан Лепесбаев). Руководит операцией дежурный полковник (Жумагали Маханов). Интересно, что в оригинале «стариками» являются супруги, которым около 50 лет, не больше. Здесь же Петрушкины – пенсионеры 70+.

Авторы говорят, что в основу сериала легли три повести Кемела Токаева: «Қастандық» (в русской версии это произведение называется «Убийство перед закатом»), «Сарғабанда болған оқиға» («Случай в Саргабане»), «Түнде атылған оқ» («Ночной выстрел»). До восьмой серии разыграли первые две повести, вторая часть проекта, судя по всему, будет сконцентрирована вокруг третьего произведения. Советская эпоха здесь передана языком знаменитого веб-хита Алишера Утева «5:32», здесь, конечно, не сквернословят как там – все-таки выходит это не в сети, а сначала на телеканале, но очевидно подражают интернет-истории. К примеру, в сериале все так же выстроено вокруг взаимодействия коллег – правда, это не напарники, а разные по статусу люди: один – старший лейтенант, другой его начальник – майор, но оба горят работой и хотят переловить всех негодяев. Оба – люди со своими травмами. Лейтенант Майлыбаев – детдомовец, на чьих глазах убили его мать и сделали его сиротой, с тех пор сцена зверского убийства, свидетелем которой он стал, один из самых худших его кошмаров. Второй – человек, который в результате аварии (он был за рулем) потерял всю свою семью и с тех пор буквально живет в участке. 

Маргинализированные, одинокие и неприкаянные советские милиционеры – это плод фантазии современных авторов и взгляд из 2023 года на органы правопорядка, в то время как милиционеры тех лет были гораздо более социализированными персонажами. Служить родине в милиции в СССР шестидесятых-семидесятых считалось делом престижным и благородным. У того же Кузьменко из повести был сын, крепкая семья, льготы от государства – все как полагается. И если в девяностые (время, когда разворачиваются события в «5:32») легко можно представить громкую перепалку между сотрудниками в кабинете начальника или же слова доблестного милиционера, брошенные в лицо одной гражданке, что «за языком надо следить», то представить такое в застойные благообразные брежневские времена, кажется, невозможно. 

Как и в «5:32» милиционеров здесь мучают депрессии и чувство вины – майора от того, что не уберег семью, а лейтенанта, что не смог помочь товарищу, когда было надо, и до сих пор не нашел убийц своей матери. Но если в сериале Утева чувство вины перед погибшими и желание исправить было мотивом движения героя, то здесь это лишь дополнительная сюжетная линия, которая, будем надеяться, раскроется хотя бы к концу. Сериал «5:32» был притчей про неуловимость зла, в погоне за которым ты сам можешь стать злом. Здесь же пока непонятно, во что выльется история. Может быть, это притча про то, что если хочешь экранизировать казахские романы советских времен, то стоило бы найти свежее их прочтение?

Сериалы – тренировочный плацдарм 

Шоураннером «Ночного выстрела» стал Олжас Нурбай, снявший популярный в народе сериал «Мошенники», половина из которого – это дидактическое, но полезное пособие о том, как не попасться в сети преступников. Этот же проект снимали два молодых режиссера: Думан Еркимбек и Шугыла Сержан. Неизвестно, какие задачи перед ними ставились, но заметно, что авторы старались снять затратную на костюмы и интерьер историческую эпоху в максимально спартанских условиях.

К примеру, Шугыла – талантливая режиссерка, автор трогательной короткометражной дилогии («Самал» и «Мою маму зовут Счастье») о девушке, которая вынуждена выбирать между своими мечтами и заботой о родственниках. Особенно была хороша и пронзительна ее «Самал», где героиня заботится о душевнобольной матери. Пока ни Шугыла, ни Думан не дебютировали в большом кино, и сериалы для них хорошая площадка, чтобы поучиться. Хотя бы тому, что некоторым актерам необходимо избавляться от театральной манеры в кино, а эстетика шоу должна быть цельной. К примеру, в этом сериале есть эпизод, где снятый с дела опер Майлыбаев выходит из участка с коробкой вещей – как в американском кино, где уволенный агент отправляется на выход со своими пожитками. В советское время все было казенным и кроме личного блокнота с места работы забирать было нечего.

Героиня выходит от портнихи (одной из подозреваемых в ее смерти) днем, а уже в следующей склейке ночь, где на нее нападают и убивают. Или это жирная подсказка зрителям, что она ни при чем? Детектив – чрезвычайно сложный жанр, который, помимо крепкого саспенса, должен изобиловать деталями, и там они очень важны. Здесь же при переносе истории на экран утеряна даже достоверность некоторых образов произведений Кемела Токаева, к примеру, соседка Петрушкина – Галина (в оригинале Глафира) была хоть и намного младше его, но согласилась вый­ти за него замуж, потому что была женщиной одинокой и дискриминируемой – она только что освободилась из мест не столь отдаленных. Здесь же видная сороколетняя дама (Динара Урбисинова) внезапно собирается выходить замуж за однорукого 70-летнего старика, хотя не прошло и недели с момента убийства его жены. Очевидно, что даже нерасторопные советские милиционеры догадались бы, что тут налицо мотив для убийства. Слежка на служебном автомобиле в маленьком городе (или даже ауле), где все друг друга знают, причем, автомашины были в те времена редким явлением – еще один момент, когда «Штирлиц как никогда близок к провалу». Образ главного антагониста из первой повести тоже передан на экране неудачно – шпиона можно было подать как-то поинтереснее и поопаснее. 

Любопытные находки, которые можно было развить 

Зато в первой же серии содержится самая, пожалуй, забавная романтичная сцена в современном казахском кино – встреча влюбленных в кабинете патологоанатома. Планировали ли авторы здесь шутить, непонятно, но смотрится все это как образец черного юмора. Оцените сами – к симпатичной девушке судмедэксперту по имени Сауле (Айгерим Жунусова) заходит неравнодушный к ней холостой опер Талгат Майлыбаев (Ермек Шынболатов). Он стоит на пороге, но женщина его не видит. Она занята своей будничной работой – под издевательски звучащий здесь хит Эдиты Пьехи «Песне ты не скажешь до свидания, песня не прощается с тобой» она режет очередной труп и вынимает чьи-то органы. Девушка делает неосторожное движение, и кровь брызжет ей на щеку, она пытается вытереться салфеткой, но получается неловко. Со стороны за этим с большой нежностью и любовью наблюдает Талгат. Когда его присутствие обнаружится, он подойдет к нравящейся ему девушке и начнет помогать ей оттирать брызги крови с лица, и между ними еще раз пробежит искра. В другом эпизоде Сауле и Талгат (уже поженившиеся к тому моменту) завтракают и рассматривают за столом фото отрезанных кистей и трупов, буднично обсуждая кровавые детали преступления. На этой любовной истории можно было построить все. 

Или другое – в сериале (в книгах этого нет) Талгату Майлыбаеву мерещатся страшные видения – они здесь черно-белые и сопровождаются интересной музыкой. Герой будто чувствует кровь на месте преступления. Почему авторы не развили эту идею? Это ведь интересно: битва интуиции против советского милицейского протокола и бюрократии. Когда доказать не можешь, но нутром чувствуешь. Довольно актуальны монологи выявленного шпиона, служившего в СС: сценаристы пытались рассказать о причинах его предательства. Можно было эту историю углубить – показать больше о его личных драмах и обидах, советская цензура ведь не угрожает. 

Чем интересны произведения Кемела Токаева современным казахстанцам 

Кемел Токаевич Токаев – отец не только нашего президента, но и первых казахстанских детективов, написанных на казахском языке и переведенных затем на русский. Кемелу Токаевичу самолично приходилось переводить свои произведения, поскольку качество перевода в то время разочаровывало. Он был одним из первых, кто популяризировал родной язык через самый востребованный жанр, что само по себе любопытно – писатель-фронтовик, который пишет приключенческие детективы для народа. Его произведения проходят через суровые ножницы советской цензуры и умудряются оставаться интересными публике. 

К слову, в этом году Кемелу Токаеву могло было исполниться 100 лет – он родился 2 октября 1923 года в Каратальском районе Алматинской (бывшей Талдыкорганской) области. В 18 лет ушел на войну, пробыв на фронте три месяца, получил тяжелое ранение. Сохранить ногу ему помог молодой хирург-ортопед Гавриил Илизаров, чьим аппаратом пользуются в травматологии до сих пор. У Кемела Токаева была драматичная судьба, которая будто бы сама вела его к писательству – в 1930-х его семья бежала от голода в Кыргызстан, там на глазах у матери, упав в печь, погибла маленькая сестра, а разбитая параличом женщина не могла ей помочь. Она так и не смогла оправиться от горя. Сыновей забрали в детдом. Спустя годы на войне погиб любимый брат Касым… После окончания войны в сентябре 1945 года Кемел Токаевич поступил на первый курс филологического факультета Казахского государственного университета им. Кирова (ныне КазНУ). Говорят, что пришел учиться в военной форме и на костылях. Он работал в самых больших изданиях того времени, был литературным советником Союза писателей Казахстана.

Интересно, что юный Кемел Токаев, уходя на фронт, почти не знал русского языка. Его первым университетом и языковой школой стала война. Но он любил читать, сохранились его личные блокноты, где он конспектировал лучшие художественные произведения, заучивая наизусть целые абзацы. Кемел Токаевич научился хорошо писать на русском, но его книги на казахском были ценны вдвойне. Интересно, что когда авторы сериала почти полностью переходят на казахский, сериал тоже будто бы становится аутентичнее и интереснее.

Были ли в СССР секс и наркотики 

Знаменитая фраза про отсутствие секса в СССР, вырванная из контекста, в сериале опровергается с удовольствием. Впрочем, секса тут и нет, зато есть женщины, которые изменяют своим беспомощным мужьям у них же на глазах, имеются и раскованные героини с несоветским поведением – одна фривольно усаживается на стол к главврачу, а потом будет намекать на более близкое знакомство первым попавшимся мужчинам, которых они с попутчиком встретят в степи, другая и вовсе будет работать на два фронта и станет оправдываться потом наличием алкоголя в крови. 

В одной из историй винов­ником всего и вся и вовсе окажется наркоторговля – зазвучат истории про передозировку (в книге жертв просто отравили), наркоманов и прочее. Были ли наркоманы тогда серьезной проблемой? А вот трупы с отрубленными частями тела, специально устроенные пожары, заметающие следы преступлений, маскирующиеся эсэсовцы, «оборотни» в погонах и мафии, возглавляемые приличными с виду людьми, судя по всему, были. Интересно было бы опробовать такой сценарный ход, как якобы вырезанные цензурой подпольные записки писателя. Или хотя бы увидеть на экране более плотный по саспенсу и динамике материал. Но это, как говорится, в следующий раз. Обращаться к творчеству Токаева-старшего теперь наверняка будут часто.