После очередной трагедии на шахте «АрселорМиттал Темиртау» (АМТ), где в результате взрыва погибли почти полсотни человек, правительство Казахстана всерьез задумалось о передаче казахстанских активов компании государству. «Курсив» поговорил с экспертами и узнал, каковы могут быть условия сделки между АМТ и правительством, будет ли государство лучшим управленцем и какое будущее ожидает компанию.
В субботу, 28 октября, на шахте имени Костенко компании АМТ в Карагандинской области загорелась лава между 42 и 45 секциями, а через несколько минут прогремел взрыв газометана, который повредил телекоммуникации, а также аварийный западный участок и восточный блок шахты. Ударная волна от взрыва распространилась на расстояние более 2 км.
На момент аварии в шахте находились 252 человека, из них 206 смогли самостоятельно выбраться на поверхность. В результате взрыва погибли 46 горняков, пострадали 28 человек, 24 из них госпитализировали. У большинства из них состояние средней степени тяжести, один из госпитализированных находится в реанимации в тяжелом состоянии. Следующий день после трагедии стал общенациональным Днем траура.
Власти заверили, что проведут всестороннее расследование причин несчастного случая вследствие пожара на шахте. Кроме того, будет оценен ущерб, оказана помощь пострадавшим и семьям погибших. Генпрокуратура начала досудебное расследование по подозрению в нарушении правил безопасности при ведении горных или строительных работ.
Очередное политическое решение по уходу акционера АМТ из страны
В день, когда случилась трагедия, президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев поручил прекратить инвестиционное сотрудничество с АМТ. Он назвал компанию худшей в истории страны с точки зрения сотрудничества с правительством. Власти Казахстана предварительно договорились с акционерами предприятия о его передаче в пользу государства. Эту информацию также подтвердили в АМТ. Предприятие уточнило, что предварительное соглашение о передаче в госсобственность подписали за неделю до гибели шахтеров. Переговоры об этом велись уже несколько месяцев. Премьер-министр Алихан Смаилов заявлял, что власти «будут стремиться завершить сделку как можно скорее». При этом, вопрос последующей передачи АМТ другим иностранным инвесторам правительством не рассматривается.
После подобной трагедии на шахте «Казахстанская» (также принадлежит АМТ) в августе этого года, где погибли пятеро человек, власти поставили под сомнение дальнейшее пребывание собственника АМТ в стране и заверили, что «политическое решение по его уходу» из страны принято, «ведутся переговоры с акционерами». Первый заместитель премьер-министра Роман Скляр даже говорил, что «ведется работа по привлечению инвесторов, которые бы смогли эффективно работать и вкладывать необходимые средства в развитие производства».
Но спустя месяц после августовской аварии правительство опровергло свои слова о «принятом политическом решении» по уходу АМТ из Казахстана. Власти стали говорить, что смена инвестора «не является обязательным условием для работы в Казахстане». Правительство в очередной раз захотело добиться того, чтобы компания больше внимания уделяла безопасности на предприятии.
О подобных договоренностях речь шла и ранее. В 2021 году после очередной аварии руководство АМТ уже обещало сделать все необходимое для обеспечения безопасности производства и труда, а также инвестировать в модернизацию. Был подписан меморандум о взаимопонимании с правительством Казахстана, по условиям которого компания должна была вложить не менее $3 млрд в течение последующих 10 лет. Однако договоренности не были выполнены в полном объеме.
В феврале 2023 года экс-председатель комитета промышленной безопасности МЧС РК Ныгмеджан Макажанов заявил, что в 2022 году на АМТ было выявлено около 2 тыс. нарушений. По словам представителя МЧС, все нарушения на АМТ уполномоченный орган «держит на особом контроле». За годы работы АМТ на предприятии погибли более ста горняков. «Курсив» собирал хронологию крупных трагедий, произошедших на шахтах металлургической компании.
ArcelorMittal уверяет, что строго следит за безопасностью труда
По данным консолидированной финотчетности АМТ за 2021 год (более свежую информацию предприятие не публиковало), совокупный доход компании составил 215 млрд тенге по сравнению с убытком в 29,4 млрд в 2020 году. У компании в 2021-м было 1 трлн тенге активов, 570,5 млрд тенге собственного капитала и 424 млрд тенге обязательств. АМТ владеет в Казахстане 15 угольными шахтами и железорудными рудниками в нескольких регионах, трубным заводом в Актау, металлургическим комбинатом и ТЭЦ в Темиртау, электросетевой инфраструктурой в Караганде. По состоянию на 2021 год у АМТ было 10 дочерних организаций, одна из них — ООО «АрселорМиттал Темиртау» — зарегистрирована в России (регистрация имеется и по состоянию на октябрь 2023 года, о чем свидетельствуют данные системы «Спарк»), а все остальные – в Казахстане.
Стоимость обязательств группы по угольным шахтам на конец 2021 года составляет 1,66 млрд тенге. В отчетности за 2021 год указывается, что руководство планировало продление контрактов до 2042 года и активно вело переговоры с компетентными органами Казахстана. Расходы по ремонту и обслуживанию оборудования в 2021 году составили 41,5 млрд тенге по сравнению с 33,4 млрд тенге в 2020 году. На заработную плату для всех сотрудников, в том числе, административного персонала, направили 145 млрд тенге.
В соответствии с коллективным договором, работники сталелитейного и угольного подразделений имеют право на пенсионное пособие по достижении пенсионного возраста (мужчины – 63 года, женщины — 58 лет), размер которого зависит от стажа работы в группе и варьируется от одной до десяти средних месячных заработных плат.
Единственный акционер АМТ — нидерландский холдинг ArcelorMittal, второй по величине производитель стали в мире. По итогам 2022 года чистая прибыль всего холдинга уменьшилась на 37,8%, до $9,3 млрд. В годовом отчете за 2022 год компании ArcelorMittal говорится, что она строго следует законам по охране окружающей среды, здоровья и безопасности в каждой юрисдикции, где работает. В то же время в документе отмечено, что горнодобывающая деятельность подвержена рискам, связанным с разведкой, разработкой и добычей природных ресурсов.
Среди предполагаемых опасностей при добыче полезных ископаемых открытым способом – затопление, обрушение, аварии, подземные пожары и взрывы, обрушение шахт, несчастные случаи, связанные со взрывными работами, перебои в производстве из-за войн, эпидемий. наводнений и других форс-мажорных обстоятельств. При этом в компании уточнили, что любой риск может привести к гибели людей или травмам, а также спровоцировать приостановку производства, увеличить затраты и «существенно навредить репутации группы, которая сосредоточена на обеспечении здоровья и безопасности труда своих сотрудников». В отчете фирмы уточняется, что несчастные случаи из-за аварий могут произойти и в будущем, несмотря на «усилия ArcelorMittal по соблюдению техники безопасности и охране труда». Компания признает, что аварии могут отрицательно повлиять на трудовые отношения с работниками, договоренности с клиентами, а также привести к сбоям в производстве.
«Курсив» опросил экспертов, чтобы узнать, на каких условиях АМТ могут отдать государству, смогут ли власти управлять предприятием лучше нынешнего акционера, передадут ли потом частному лицу и какое будущее ждет компанию.
Каковы предположительные условия нынешней сделки
Финансист Расул Рысмамбетов выразил мнение, что АМТ не просто передадут государству, а именно продадут. Он не видит политических рисков в том, что в составе предприятия есть одна российская «дочка», так как это ничего не нарушает. Однако эксперт указывает на экономические риски, если Казахстан заберет АМТ и не попытается наложить на компанию дополнительные налоговые, компенсационные и утилизационные платежи.
«Надо обсуждать платежи по ESG, перевооружение компании, если все это не закладывалось, надо закладывать. Я почти знаю, что будет продажа. Договор предварительно был подписан, документ существует, я слышал это от четырех человек в профессиональных кругах. Цену назвать не могу, но это точно не символическая стоимость», — сказал Рысмамбетов.
Ведущий эксперт компании «Финам Менеджмент» Дмитрий Баранов отмечает, что пока трудно что-либо сказать о порядке передачи компании новому владельцу и стоимости сделки, так как неизвестны конкретные условия договоренности между компанией и властями Казахстана
«Если речь идет о временной передаче компании, когда впоследствии она будет продана новому собственнику, то в общих интересах, чтобы компания продолжила работу, это повысит ее стоимость. Из мировой практики известно, что государство является не лучшим собственником различных активов, так что в данном случае было бы логично, если бы республика владела активом короткое время, например, для проведения модернизации, а затем продала ее новому владельцу», — выразил мнение эксперт.
В свою очередь, экономист и энергетик Асет Наурызбаев заявил, что считает сделку между правительством и АМТ «юридическим оксюмороном». Он поясняет, что можно отобрать право на недропользование у угольного департамента, но забрать компанию в собственность не так просто.
«У меня нет понимания, как это произошло, разве что с согласия самого «АрселорМиттал», который провел общее собрание и избрал новый единоличный орган управления. Это по добровольному согласию «Арселора» могло произойти. Но с точки зрения передачи предприятия государству, кроме отказа в праве природопользования, другого рычага не вижу. Это тоже сложная вещь, но возможно, что по такой аварии есть мгновенные инструменты, но передача собственности просто так не происходит. Поэтому там, видимо, что-то на добровольной основе АМТ передал», — выражает мнение Наурызбаев.
Хорошим ли управленцем будет государство
Финансовый аналитик Андрей Чеботарев утверждает, что государство сможет управлять АМТ лучше нынешнего акционера из-за низкой базы, потому что «там все настолько плохо, что даже государство может сделать это лучше». Он указал, что авария на шахте Костенко произошла в момент одной из плановых проверок (об этом говорил представитель МЧС в ходе брифинга).
«Проверка шла, но она была либо формальная, либо все было настолько плохо, что никакая проверка бы уже не помогла. Смерть шахтеров лежит и на АМТ, который не вкладывался в модернизацию и газоотведение, и на проверяющих структурах. Не стоит забывать, что у нас есть кодексы, которые стоит соблюдать. Они написаны кровью, но наши комитеты не стремились сильно штрафовать и проверять АМТ», — говорит Чеботарев.
Расул Рысмамбетов говорит, что государство не сможет само управлять АМТ и попытается его перепродать. При этом финансист считает, что государство может быть хорошим управленцем, «если оставит за собой долю, а управлять поручит крупной компании». Он отмечает, что «Тау-Кен Самрук» (дочернее предприятие «Самрук-Казыны») долгое время не развивался и в настоящее время не сможет взять на себя такую ответственность.
«Частники захотят покупать, если государство предложит хорошие условия. Но много рисков в том, что это один из крупнейших работодателей в стране, туда требуются постоянные инвестиции, также это стратегический производитель угля, стали, цена ошибки очень большая. Задача госорганов постоянно работать над техникой безопасности. Готовы ли мы к жестким требованиям, как в некоторых развитых юрисдикциях, я не знаю. Поэтому я думаю, что правительство прямо со всем не сможет справиться, поэтому нужно частному управляющему [передать], но риски все равно будут на правительстве, какой бы шикарный не был частник», — уверен эксперт.
Наурызбаев считает, что передача АМТ государству не будет способствовать инвестиционной привлекательности Казахстана, так как сделка произошла «непонятно по какой модели». При этом бывший глава KEGOC не думает, что государство будет лучшим управленцем, нежели нынешний акционер.
«Очень трудно будет привлечь инвесторов, потому что в любой момент за один день компанию может отобрать правительство, посадить своего директора. Не понимаю, почему госуправленцы будут работать лучше. Один есть аргумент, что их больше людей проверяет, чем частную компанию. Но у нас есть целый комитет промышленной безопасности, если он не мог управлять, зачем он нам нужен, его можно уничтожить и напрямую управлять своими предприятиями. Но тогда надо вернуть СССР, отменить рыночную экономику, частную собственность», — считает Наурызбаев.
По словам главного эксперта «Финам Менеджмент» Баранова, несмотря на то, что власти республики будут уделять пристальное внимание компании, возможность продать ее существует.
«Кому и как это будет сделано, станет ясно позднее, после принятия соответствующих решений. Добыча угля является сложным бизнесом и вопросы безопасности являются одними из главных, так как от них зависит и финансовое положение компаний, и сама возможность работать», — уточняет эксперт.
Андрей Чеботарев не сторонник того, чтобы комбинат надолго оставался в собственности государства. Но, по его словам, сейчас имеет смысл улучшить технику безопасности, экономическую привлекательность предприятия, чтобы его можно было бы продать дороже.
«Государство сделает большой рывок, но потом сможет его выгодно приватизировать хорошему ответственному инвестору. Будущее, я надеюсь, радужное. Сталь в мире все еще нужна. Да, это карбоновый след, старое предприятие, его нужно модернизировать. Но сталь нужна Казахстану, мы развивающаяся страна. Я думаю, что стоит сделать так, чтобы это предприятие наконец-то выпускало автомобильную и трансформаторную сталь, которую страна не производит, но для этого нужны деньги, модернизация», — добавил аналитик.
Асет Наурызбев говорит, что первый шаг к улучшению качества работы – расследование деятельности комитета по промышленной безопасности в отношении АМТ. В будущем, считает эксперт, нужно продать все госкомпании, которые существуют в рыночных условиях, так как власти нарушают «принцип желтых страниц», который внедрили в Казахстане почти 10 лет назад. Согласно этому принципу, там, где может работать частный сектор, должно быть ограничено функционирование госпредприятий.
«Мы должны продать все компании, которые на балансе «Самрук-Казыны» и находятся в рыночной среде. Но мы знаем, что нашему правительству чихать на «принцип желтых страниц», хотя он у нас уже принят. Но мы свои собственные решения сами не исполняем. Я думаю даже, что премьер не подозревает о таком принципе, потому что он не подозревал о наличии энергонадзора в свое время», — считает Асет Наурызбаев.
Наурызбаев уверен, что аварии на предприятии по больше части происходят из-за попустительства властей. По словам Асета Наурызбаева, если бы у компании были многомиллионные иски и большую часть своих денег она была бы вынуждена тратить на компенсации погибшим, это заставило бы руководство впредь лучше думать о безопасности.
«Очевидно, что компания плохо работает с безопасностью, не налажены протоколы безопасности, недостаточное инвестирование в технику безопасности. Но для этого у государства есть инструмент в виде комитета промбезопасности, который бы смог остановить деятельность предприятия за нарушение норм безопасности. Если он этого не сделал, то руководство комитета должно идти под суд, потому что их доля вины в этих смертях очень велика. Но у нас страна простых решений, все недолговечно. У нас правительство тик-токов – мгновенные решения, которые несут за собой глубокие негативные последствия. Сегодня они проблему решили, а завтра посмотрим. Вся деятельность нашего правительства в этом и состоит», — говорит эксперт.
В августе опрошенные «Курсивом» эксперты из Казахстана говорили, что существует не так много компаний, которые бы смогли потянуть приобретение активов АМТ и вкладывать в него дополнительные инвестиции. Тогда ходили слухи, что предприятие могут отдать российской «Северстали», но позже в правительстве опровергли эту информацию.
АМТ владеет в Казахстане 15 угольными шахтами и железорудными рудниками в нескольких регионах, трубным заводом в Актау, металлургическим комбинатом и ТЭЦ в Темиртау, электросетевой инфраструктурой в Караганде. На него традиционно приходится 25% от общего объема производимой промышленной продукции. Для некоторых регионов предприятие – одно из крупнейших работодателей, в частности, для Карагандинской области.
Единственным акционером АМТ является ArcelorMittal Holdings B.V. – публичная компания с регистрацией в Нидерландах. Почти 38% акций принадлежат индийско-британскому бизнесмену Лакшми Митталу (его состояние оценивается в $16,1 млрд) и его супруге Уше Миттал, в свободном обращении находятся 54,09% акций, еще 8,26% акций были выкуплены компанией у акционеров.
