Практика установления пороговых и предельных цен на социально значимые продовольственные товары привела к обратному эффекту, и теперь правительство намерено от нее отказаться.
Kursiv Research продолжает анализировать сферу торговли, состояние которой можно рассматривать как опережающий индикатор, сигнализирующий о трендах в экономике РК раньше других показателей.
Продажи продовольственных товаров сокращаются на фоне снижения реальных денежных доходов населения. Оборот непродовольственных товаров растет благодаря активному росту потребительского кредитования. В результате общий товарооборот достиг 61 трлн тенге, прибавив в номинальном выражении 20,4%.
Kursiv Research в прошлых обзорах писал об усилении административного регулирования цен – практике, которая подвергается критике со стороны властей с 2022 года. В текущем году кабмин обещает убрать пороговые и предельные цены на десять социально значимых потребительских товаров (СЗПТ). Но отказ от одного элемента административного регулирования цен не следует считать началом полноценного сокращения государственного вмешательства. В действительности власти придерживаются дирижистской идеологии, несмотря на звучащую время от времени самокритику в духе экономического либерализма, и продолжают воплощать ее на практике. Правительство всего лишь заменяет одни инструменты государственного вмешательства на другие, если первые со временем показывают свою неэффективность. Кейс с введением и отказом от пороговых и предельных цен на СЗПТ прекрасно иллюстрирует это.
Три года сокращающегося питания
Розница намного меньше оптового товарооборота, ее доля традиционно занимает 1/3 всей торговли. Но именно в этом сегменте складываются факторы, которые в конечном счете влияют на оптовую торговлю. По итогам минувшего года розничный товарооборот достиг 19,2 трлн тенге. За последние пять лет динамика является рекордной как в номинальном значении (+22%), так и с учетом инфляции (+7,7%).
Разбивка розничной торговли по компонентам показывает проблемы в продажах продтоваров: оборот составил 6,3 трлн тенге, сократившись в реальном выражении на 3,4%. Таким образом, охлаждение продолжается третий год подряд.
Напомним, разворот обозначился в 2021 году, когда розничные продажи продовольствия выросли всего на 1% (прирост в 2020-м составил 7%). Обороты сократились из-за высокой базы предыдущего периода. В 2020 году карантинные ограничения способствовали росту потребления продуктов питания: с одной стороны, люди были заперты в своих домах, с другой – в ситуации возросшей неопределенности они предпочитали закупаться впрок. К примеру, в том году официальная статистика зафиксировала всплеск подушевого потребления всех семи основных продуктов: хлебопродуктов и крупяных изделий (+2,9%), мяса и молочных продуктов (+6%), рыбы и морепродуктов (+3,5%), молока и молочных продуктов (+2,3%), яиц (+2,5%), масел и жиров (+1%) и фруктов (+1,6%). В следующем году, когда масштабных карантинных ограничений не было, потребление всех этих продуктов снизилось.
Спад розничных продаж в 2022-м и 2023-м продолжился, но по другой причине. Высокая инфляция облегчила кошельки казахстанцев. Семь месяцев подряд, с ноября 2022 по май 2023 года, официальная статистика фиксировала сокращение реальных доходов населения. Траектория стала положительной в июне и держалась в плюсе четыре месяца подряд. В октябре – ноябре индикатор опять стал отрицательным (данные за последний месяц 2023-го еще не опубликованы).
Потребители стали больше экономить – наблюдение независимых аналитических служб. «Курсив», ссылаясь на исследование Nielsen Kazakhstan, описывал тренды 2022 года в FMCG-сегменте: семь из десяти покупателей предпринимали активные действия по сокращению расходов. Было зафиксировано, что все больше людей отдают предпочтение магазинам с более доступными для их кошелька ценниками. Например, если в 2016 году 38% покупателей целенаправленно сравнивали цены между магазинами, которые они обычно посещают, то в 2022 году таких стало уже 49% (добавим, что в 2016-м казахстанская экономика испытывала трудности). Рост цен на продукты FMCG остался главной причиной для беспокойства в I квартале 2023 года.
Вклад другого компонента – непродовольственных товаров – третий год подряд остается положительным. По итогам 2023 года оборот достиг 12,9 трлн тенге, прибавив в реальном выражении 14%, что является максимальным значением для последних пяти лет.
Как отмечалось выше, реальные денежные доходы снижались в семи из одиннадцати месяцев 2023 года. Несмотря на это, фиксируется рост сбережений населения. Таким образом, ключевым драйвером розничных продаж непродовольственных товаров выступает кредитование. Согласно последним данным Нацбанка РК, в январе – ноябре 2023-го выдача новых потребкредитов населению достигла 10,9 трлн тенге, что на 57,2% больше аналогичного периода предыдущего года.
Оптовики быстрее
Оптовая торговля по итогам 2023 года достигла 41,8 трлн тенге, увеличившись в сопоставимых ценах на 12,8% – максимальная динамика в пределах последних пяти лет. Падение спроса на продукты питания закономерно привело к сокращению оборота продовольственных товаров в оптовом сегменте (–4,8%). Но выросли продажи непродовольственных товаров и товаров производственно-технического назначения (+17,7%).
Напомним, компонент непродовольственных товаров в оптовой торговле шире и включает в себя товары производственно-технического назначения. А это сырье, материалы, топливо, комплектующие, инструменты, машины, запасные части и полуфабрикаты, спрос на которые формирует бизнес. Доступная статистика, к сожалению, не позволяет выявить точную долю, но она у товаров производственно-технического назначения значительная. На это указывает разница в оборотах между розницей и оптом, а также стоимость товаров производственно-технического назначения, которые намного дороже бытовой продукции.
Спрос на товары производственно-технического назначения был поддержан ростом инвестиций и корпоративного кредитования. Капиталовложения в 2023 году выросли до 18 трлн тенге, прибавив 13,7%. Новые кредиты бизнесу в январе – ноябре минувшего года составили 13,7 трлн тенге, что на 18,6% выше результата аналогичного периода предыдущего года.
Невыносимая легкость регулирования
Сокращение директивных мер по сдерживанию роста цен – тема, которая вернулась в повестку правительства после почти годичной паузы. В конце декабря 2023-го в парламенте прошел правительственный час, посвященный развитию торговой политики. Основным докладчиком был министр торговли и интеграции РК Арман Шаккалиев, который в своем спиче остановился на пяти среднесрочных мерах по развитию торговой отрасли.
Одна из мер должна повысить экономическую доступность значимых продовольственных товаров. И в рамках этого направления предполагается упразднить пороговые и предельные цены на СЗПТ в два этапа. С первого полугодия 2024-го откажутся от регулирования цен на девять СЗПТ, это соль, мука, рожки, гречневая крупа, рис, хлеб, молоко, картофель и яйца. Дерегулирование оставшихся десяти позиций произойдет к концу 2025 года (морковь, лук, капуста, подсолнечное масло, говядина, куриное мясо, кефир, сливочное масло, творог и сахар).
Об этой инициативе стало известно еще в ноябре 2023-го. Айжан Бижанова, вице-министр торговли и интеграции, сообщала, что законодательные поправки, отменяющие пороговые и предельные цены на СЗПТ, уже рассматриваются парламентом. В этом смысле выступление Шаккалиева еще раз подтвердило взятый курс. Напомним, что прошлые попытки оказались безрезультатными.
Что такое механизм пороговых и предельных цен на СЗПТ и когда он заработал? Пороговые значения розничных цен на СЗПТ определяет местная администрация по утвержденной методике на каждый квартал. Затем расчеты передаются в уполномоченный орган в области регулирования торговой деятельности (сейчас это Министерство торговли и интеграции), и в случае одобрения акиматы утверждают их вместе с размером предельно допустимых значений и контролируют их соблюдение.
Если рыночные цены приближаются к пороговому значению, то власти принимают меры, чтобы сдержать дальнейшее удорожание. Это и интервенции из стабфонда, и увеличение «оборотных» схем; не исключается установление предельных цен для СЗПТ. В противном случае продавцам грозит штраф.
Первая редакция методики расчета пороговых цен была принята еще в марте 2015-го, когда экономика страны переживала кризис, названный тогда секторальным, а инфляция по итогу года впервые за семь лет стала двузначной. Но активное регулирование началось намного позже.
Весной 2020 года были введены карантинные ограничения, в этих условиях экономическая повестка кабмина заключалась в том, чтобы удержать страну от сползания в кризис. В марте вышел президентский указ, посвященный «дальнейшим мерам по стабилизации экономики», где кабмину было предоставлено право устанавливать цены на продовольствие и товары для «бесперебойного жизнеобеспечения населения и экономики».
В следующем месяце совместным приказом трех министерств (торговли и интеграции, нацэкономики, а также сельского хозяйства) были установлены предельные цены на девять СЗПТ в период режима чрезвычайного положения (мука, хлеб, рожки, гречневая крупа, рис, говядина, куриное яйцо, подсолнечное масло и соль). С завершением режима ЧП приказ утратил силу.
К этой практике, по всей видимости, вернулись осенью 2021 года. По итогам августа инфляция выросла до 8,7%, превысив, хотя и незначительно, установленный таргет в 4–6%. Традиционно в начале сентября президент Касым-Жомарт Токаев выступил с посланием, где заявил, что «мы столкнулись с неконтролируемым ростом инфляции». Рассуждая о немонетарных составляющих инфляции, он акцентировал внимание на ценах на продукты питания: «Необходимо также обеспечить единый контроль над ценами по цепочке от производителя до потребителя».
Спустя неделю кабмин представил Комплекс мер антиинфляционного реагирования на 2021–2024 годы (полная версия документа так и не была опубликована, есть только выдержки на официальном сайте кабмина). К примеру, говорилось о том, что в антиинфляционный комплекс включены «оперативные и системные меры по сдерживанию роста цен на СЗПТ».
В январе 2022 года в стране случился политический кризис, после которого власть запустила новые политические и экономические инициативы. На фоне высокой инфляции был актуализирован комплекс мер по ее контролю. Среди мер по сдерживанию цен на СЗПТ уже значились «меры, направленные на недопущение роста цен путем усиления государственного контроля за торговыми надбавками и вознаграждениями, а также своевременного введения предельных цен».
Эффект за эффектом
Регулирование цен подверглось критике на высшем уровне. В сентябре 2022 года в президентском послании Токаев заявил, что «административное регулирование цен снижает инвестиционную привлекательность целых отраслей, приводит к дефициту товаров и зависимости от импорта». «Поэтому предстоит поэтапно отказаться от вмешательства государства в ценообразование», – заявил он. Добавив, что исключение составят неконкурентные рынки, то есть тарифы монополистов останутся под контролем.
В конце октября Серик Жумангарин, на тот момент заместитель премьер-министра и по совместительству министр торговли и интеграции, сообщил о планах отказываться от регулирования цен на СЗПТ. Такая практика, по его мнению, заставляет производителей торговать себе в убыток, а в итоге дешевые продукты покупали все – и малоимущие, и обеспеченные люди. Поэтому вместо регулирования цен будет адресная помощь малоимущим семьям. Тогда казахстанские СМИ писали, что местные администрации перестанут вмешиваться в регулирование цен на СЗПТ с начала 2023 года. Но планы остались на бумаге.
Пропагандистская основа нынешней инициативы сконструирована на схожих экономических идеях. В ноябре 2023 года Айжан Бижанова говорила, что «в рыночной экономике ключевая проблема в отраслях с регулируемыми ценами – нехватка инвестирования, что приводит к устареванию производственной инфраструктуры, низкой производительности труда, неконкурентоспособности продукции, поэтому любое госрегулирование цен не в состоянии решить системные вопросы, но может привести к отложенной инфляции в среднесрочном периоде».
В докладе Шаккалиева, подготовленном для правительственного часа, звучит такая же критика:
«Снижает инвестиционную привлекательность, стагнирует отечественное производство; кроме того, увеличивается поток дешевого импорта, что создает неконкурентные условия для местных товаропроизводителей».
Возможно, критика в духе экономического либерализма всего лишь прикрытие неэффективности предельных и пороговых цен, поскольку не была учтена реакция тех, на кого была рассчитана мера регулирования. Более того, реакция экономических агентов привела к противоположным целям, в экономической литературе такую ситуацию называют «эффектом кобры».
«Попытки регулировать цены на отдельные товары посредством установления предельного уровня цен показали появление эффекта «подтягивания», когда цены начинают подтягиваться к предельному порогу, назначенному государством», – указано в отчете о состоянии конкуренции на отдельных товарных рынках, подготовленном АЗРК по итогам 2022 года.
А попытки со стороны местной администрации контролировать пороговые цены не дают результата из-за оппортунистического поведения розничных реализаторов.
«При посещении сотрудниками акимата рынков, торговых центров продавцы снижают цены на эти продукты, а после их ухода снова выставляют другие цены. Надо избавиться от таких действий. Поэтому акиматам пора уже отказаться от «декларативного» регулирования цен по неработающим меморандумам», – заметил депутат Нуртай Сабильянов на правчасе, посвященном развитию торговой политики.
Несколько замечаний из официальной статистики. За последние пять лет только один раз – в 2023-м – индекс цен на СЗПТ был ниже общей инфляции. Положительные результаты минувшего года – возможно, результат предпринятых правительством действий, включая регулирование цен, как это, собственно, трактует сам кабмин. Возможно, это эффект высокой базы (такую оценку снижения инфляции давал Нацбанка РК).
Что в сухом остатке? Отказ от пороговых и предельных цен на СЗПТ – это не начало полномасштабной политики по сокращению административного регулирования цен, с тем чтобы либерализовать рынок. Сохраняется предельная торговая надбавка, которая не должна превышать 15% от отпускной цены производителя или закупочной цены оптового поставщика. Более того, Шаккалиев обещает усиление администрирования этой нормы.
