«Требуем раскрыть условия СРП по ТШО, КПО и НКОК» – петиция с таким набором аббревиатур появилась на официальном ресурсе. Подписанты просят обнародовать соглашения о разделе продукции (СРП) с иностранцами, которые разрабатывают месторождения Тенгиз, Карачаганак и Кашаган. Но поможет ли коллективное прочтение соглашений «приобщению народа к богатствам недр Казахстана», как того ожидают подписанты?
Опубликованная петиция – это не первая попытка со стороны общества принудить государство, которое является стороной в СРП, к раскрытию документа. За примером далеко ходить не надо. В 2022 и 2023 годах партия «Ак жол» обращалась в правительство с требованием раскрыть СРП по Карачаганакскому и Северо-Каспийскому (Кашаган) проектам. Кабмин отказался это делать, сославшись на конфиденциальность СРП с КПО («Карачаганак Петролиум Оперейтинг») и НКОК («Норт Каспиан Оперейтинг Компани»).
Главу партии «Ак жол» Азата Перуашева это не остановило, и в 2023 году он направил обращение в Конституционный суд. Политик потребовал признать отказ правительства неконституционным и «признать необходимость прекращения действующих СРП». Конституционный суд не стал рассматривать обращение. КС обосновал отказ тем, что указанные вопросы не входят в его компетенцию.
Автор опубликованной петиции Олег Пак, как и политик Азат Перуашев, ссылается на изменения в Конституции, которые были внесены после референдума 2022 года. В Основном законе появилась формулировка «недра принадлежат народу» (ранее – «находятся в государственной собственности»). Раз «правовая среда» изменилась, то СРП следует привести в соответствие с новеллами, то есть «предложить иностранным добывающим компаниям вывести из-под условий конфиденциальности подписанные руководством старого Казахстана соглашения и контракты».
«При отказе [со стороны иностранных инвесторов] глава государства вправе сделать это в одностороннем порядке», – считает составитель петиции и добавляет, что необходимость привести СРП в соответствие с Конституцией «не может не принимать во внимание любой международный арбитраж в случае обращения туда иностранных пользователей».
Экс-директор департамента правового обеспечения ТОО «PSA» (уполномоченный орган, который представляет Казахстан в СРП) Аскар Калдыбаев говорит, что если правильно подготовить обоснования для раскрытия СРП, то арбитраж может встать на сторону Казахстана. Хотя не факт, что инвесторы будут обращаться в арбитраж по этому вопросу.
Калдыбаев уверен, что даже без конституционных новелл, о которых говорится в петиции, СРП должны были быть открыты для народа, потому что по Конституции народ всегда являлся единственным источником власти, а недра принадлежали Казахстану.
СРП в деталях
Соглашения о разделе продукции считаются более прогрессивными контрактами в добывающих отраслях по сравнению с концессиями, которые появились в начале XX века. Концессии в том виде, в котором они возникли, позволяли метрополиям активно использовать ресурсный потенциал колоний. Антиколониальная борьба и появление на карте мира новых независимых государств естественным образом заставили задуматься над вопросом, как теперь регулировать отношения между добывающими компаниями и странами, богатыми ресурсами.
Ответом стали соглашения о разделе продукции. Впервые СРП были использованы в Индонезии в 1966 году.
«Идея СРП заключается в том, что инвестор и государство подписывают соглашение, по которому инвестор разрабатывает месторождение. После уплаты роялти определенная часть добытой инвестором продукции (компенсационная продукция, Cost Oil) передается в его собственность для возмещения затрат. Оставшаяся часть считается прибыльной продукцией (Profit Oil) и делится между инвестором и государством. Инвестор уплачивает со своей доли прибыльной продукции налог на прибыль и иные налоги, специально установленные налоговым законодательством», – указывает экономист Айзада Аккайсиева.
Она объясняет, почему иностранные инвесторы предпочитают такой юридический инструмент, как СРП: «При гибком режиме налогообложения большая часть конечной прибыли получается от продажи сырья, то есть большая часть доходов бюджета формируется за счет конвертируемого товара – нефти. Будучи особым режимом, СРП позволяет более точно рассчитать экономическую эффективность проектов за счет значительного сокращения неизвестных факторов и гарантирует инвесторам приемлемую степень риска и стабильность».
Чем раньше произойдет возмещение затрат инвесторам, тем быстрее государство начнет получать больше бенефитов от разрабатываемых месторождений. С учетом того, что риск неудачи лежит на инвесторе, в целом СРП для государства тоже можно назвать выгодной схемой. Но только если не вдаваться в детали.
«Нюансы касаются возмещаемых затрат, – говорит Аскар Калдыбаев и приводит пример: – Инвесторы могут заявить, что потратили 100 миллионов долларов на определенные работы. Государство, которое каждый год проводит аудит возмещаемых затрат, должно понять, действительно ли 100 миллионов долларов было потрачено на то, о чем говорит инвестор, и действительно ли затраты связаны с проектом. Если это не связано с проектом, то государство может убрать из возмещаемых затрат указанную сумму».
Он объясняет, что инвесторы могут завышать затраты. Если аудиторы не выявят подвоха, то эти затраты им возместит Казахстан, плюс к этому иностранные инвесторы помогут своей экономике, привлекая подрядчиков из своих стран.
«В этой связи является актуальной поддержка казахстанских поставщиков, чтобы они могли развиваться. Насколько это реально удается, тоже под вопросом», – говорит юрист.
Он также отмечает, что есть проблемы с закупками, которые производят инвесторы.
«Первоначально договор могут заключить на одну сумму – условно на 10 миллионов долларов. Потом возможно продление этих контрактов без проведения дополнительных тендеров и увеличения объемов работ уже на более крупные суммы», – рассказывает Аскар Калдыбаев.
Открыть нельзя закрыть
Аскар Калдыбаев считает, что СРП должны быть раскрыты, потому что они действительно затрагивают интересы государства и народа. Но лишь раскрытия текста СРП недостаточно, убежден Калдыбаев.
«Важно понимать, как СРП исполняется. Необходимо обнародовать исполнение этого договора – ежегодный аудит затрат, обоснованность затрат, сколько инвесторам возместили реально, какие бюджеты реально заложены, на чем основаны эти бюджеты, как они исполняются; нужна открытость закупочных процедур – у кого инвесторы покупают работы, услуги и товары и по какой цене. Чем больше открытости, тем больше возможностей для контроля и тем меньше возможностей для злоупотреблений. Надо системно подходить к этому вопросу. Только через это можно понять, ущемляют СРП интересы государства и народа или нет», – объясняет свою позицию юрист.
Несколько человек, которые знают «внутреннюю кухню» нефтегазовой отрасли и читали СРП, подтвердили «Курсиву», что в документах нет ничего, что противоречило бы интересам Казахстана. В противном случае эти обстоятельства и фамилия первого президента Казахстана Нурсултана Назарбаева, если бы она там фигурировала, давно бы стали достоянием общественности. Дело в том, что доступ к СРП имеет широкий круг казахстанских специалистов – от представителей министерств до сотрудников нефтегазовых компаний.
Директор общественного фонда Energy Monitor Нурлан Жумагулов, который знает условия этих контрактов, также заверил: «Ничего сверхтайного в них нет, за исключением моментов распределения Cost Oil и Profit Oil, основанных на IRR, NPV и так далее, которые обычный обыватель не поймет».
В отличие от Аскара Калдыбаева, Жумагулов против обнародования документов:
«При раскрытии условий СРП или договора по Тенгизу ничего не изменится. Здесь больше эмоциональная составляющая, ведь народ теперь является собственником недр и вправе знать об условиях использования недр инвесторами».
Жумагулов также обращает внимание: при огласке контрактов может выясниться, что операторы проектов не обязаны были на сотни миллионов долларов отчислять средства на социальное развитие регионов; что госорганы необоснованно начисляли налоги и пошлины подрядчикам/поставщикам.
«ТШО продолжает оплачивать экспортно-таможенную пошлину под протестом (с 2010 года. – «Курсив») вместо роялти, которое поступало бы напрямую в Нацфонд. Просто правительству выгоден такой подход: больше денег напрямую в бюджет страны и меньше поступлений в Нацфонд. При текущих ценах на нефть выплаты экспортно-таможенной пошлины от ТШО составляют 1 трлн тенге в год. А с запуском ПБР (Проект будущего расширения) выплаты будут лишь расти», – приводит пример Жумагулов.
В своем telegram-канале он рассказывает, что с помощью имеющихся открытых источников можно понять, сколько зарабатывают инвесторы на Карачаганаке. На основе аудированного отчета ТОО «КМГ Карачаганак» (10%-ная доля в Карачаганаке) он сделал «грубые расчеты», которые показали, что по итогам 2023 года инвесторы Карачаганака заработали $1 млрд. При этом оператор месторождения Карачаганак – КПО – заплатил 977 млрд тенге ($2,1 млрд) в бюджет и Нацфонд Казахстана.
«Более того, согласно условиям ОСРП (Окончательное соглашение о разделе продукции. – «Курсив») доходы акционеров Карачаганака облагаются подоходным налогом в 30%. По итогам 2023 года общие выплаты акционеров составили 350 млрд тенге, или $760 млн. В итоге в госказну поступило $2,9 млрд против $1 млрд прибыли инвесторов, включая 10%-ную долю КМГ», – подсчитал Жумагулов.
Он добавляет, что в среднем по Карачаганакскому проекту в пользу государства поступает 70% прибыли, эта доля может доходить до 80% при высоких ценах на нефть и низких капитальных и операционных затратах.
«Пора уже ставить жирную точку, а не верить «байке», что в одном из договоров черным по белому прописана доля Назарбаева», – предлагает Жумагулов.
Точку в этом деле могли бы поставить и иностранные инвесторы. Судя по ответу бывшего премьера Алихана Смаилова депутатам, раскрытие информации по СРП «не может быть осуществлено одной стороной без письменного согласия другой». То есть государство могло обратиться к иностранным партнерам с предложением «открыть личико». «Курсив» направил запрос в ТОО «PSA» с просьбой сообщить, предпринимались ли подобные попытки. К моменту публикации госкомпания на запрос не ответила.
Петиция, опубликованная Олегом Паком, может вновь актуализировать для правительства вопрос раскрытия СРП. Произойдет это в том случае, если онлайн-требование к 25 декабря 2024 года наберет 50 тысяч подписей. Именно столько голосов «обязаны услышать» чиновники и каким-либо образом отреагировать на петицию. К 25 июля 2024-го (месяц спустя после публикации) петицию подписали 1430 казахстанцев.
