Главная задача для ЕАЭС отрегулировать зону свободной торговли
Поскольку инициативы Н. Назарбаева носят долгосрочный и стратегический характер, возможности их реализации опосредованно связаны с текущими проблемами экономического характера, которые есть у Евразийского экономического союза (ЕАЭС). В Казахстане нередко констатируют увеличение импорта и сокращение экспорта после вступления страны в ЕАЭС, однако эта динамика вызвана тем, что субъектам экономической активности этой страны приходиться конкурировать с более мощными российскими конкурентами.
Отсюда и осторожное отношение соседей друг к другу, а также лоббирование протекционистских мер. И, тем не менее, в Акорде убеждены, что стратегические векторы выстроены верно. Сейчас главная задача для ЕАЭС – отрегулировать зону свободной торговли, чем, собственно, и предлагает заняться Н. Назарбаев. В то же время, предложение Н. Назарбаева выходить далеко за периметр самого ЕАЭС.
Если Россия как локомотив евразийской интеграции рассматривает возможности сотрудничества с такими странами как Иран, Сирия, Вьетнам, в том числе и с точки зрения геополитических интересов, то для Казахстана определяющую значимость имеет чисто экономический компонент. И здесь очень выигрышно звучат заявления Н. Назарбаева о стремлении ЕАЭС наладить диалог с ЕС. Относительная стабилизация ситуации на Украине, контакты российского и американского руководства в последнее время если не свидетельствуют, то дают какие-то надежды на возможность достижения компромисса.
И все же предложения Н. Назарбаева имеют другой контекст. По сути, он выразил готовность солидаризироваться с позицией Пекина, который предлагает свой системный проект интеграции Евразии. Значение для Пекина Центральной Азии возрастает, что отчетливо показало региональное турне Си Цзиньпина (осень 2013 г.).
Не секрет, что разные экономические потенциалы России и Китая в долгосрочной перспективе могут обострить вопросы взаимодействия двух евразийских гигантов в Центральной Азии. В своем заявлении Н. Назарбаев говорил о тех аспектах, необходимость развития которых не вызывает возражений у России, которая также заинтересована в перспективах формирования общей транспортной системы ШОС, что значительно увеличит структуру мобильностей всей Евразии. Сюда же относится и строительство скоростной железной дороги Москва – Пекин, а также автомагистрали Западный Китай – Западная Европа.
В целом же, в среднесрочной перспективе и для России и для Казахстана выгодно расширение экономического сотрудничества с Китаем, а долгосрочный эффект от такого рода синергии будет зависеть от дальнейшей расстановки сил в мировой политики.
Степень жизнеспособности инициатив Н. Назарбаева будет, в конечном счете, зависит от того, сможет ли ЕАЭС стать притягательным центром силы в меняющемся мире. Здесь ключевая роль, ни в коем случае не принижая значения Казахстана, все-таки принадлежит России.
Если Москва сможет достойно преодолеть неблагоприятную инерцию украинского кризиса, и совместно со своими партнерами по ШОС и БРИКС продемонстрировать всему миру невозможность существования существующего геополитического порядка в вестернизированном, моноцентричном формате – несомненно ЕАЭС и другие евразийские интеграционные и надгосударственные форматы станут притягательным и перспективным проектом в глазах элит многих стран мира. Тогда не только страны-участники ЕАЭС, но и вся Евразия получит гораздо больше иммунитета к дестабилизирующим факторам.
Если же этот сценарий, по тем или иным причинам, провалиться, у инициатив Н. Назарбаева будет совершенно другой контекст. Это будет означать возможность усиления китайского крена в политике Казахстана, а также более активную интервенцию в суверенные дела центральноазиатских республик внеконтинентальных акторов. Как показывают последние заявления американских дипломатов сейчас Вашингтон, не имеющий самостоятельной экономической повестки для Центральной Азии, в большей степени готов солидаризироваться с Пекином, а вариант сотрудничества с Москвой даже не рассматривает.
