Как известно, ввести единую валюту для Евразийского экономического союза изначально предлагал президент Казахстана. Чуть позже эту инициативу поддержал президент России. Принципиально важно, что в качестве общей денежной единицы предлагался не рубль, а «алтын», что не позволяет говорить о том, что Москва якобы хотела всех подмять под себя.
С популярностью Высоцкого при его жизни, среди советского населения, было всё далеко не так однозначно, как представляется сегодня – типа, власть его прессовала, а народ, вопреки власти, обожал.
Вступление в ШОС Индии и Пакистана укрепит эту международную структуру по определению, даже вне всякой зависимости от экономических результатов такого шага. В данном случае важнее имидж. Следует учесть также специфику непростых взаимоотношений в индо-пакистанской паре, а также то, что оба государства обладают ядерным оружием (о чём, кстати, напомнил и Ислам Каримов), – и даже на этом фоне парное вступление всё-таки произошло.
Недавно глава Турции предложил запретить в Казахстане турецкие лицеи. Для Казахстана – это один из своевременных, превентивных сигналов о том, что в братском, казалось бы, тюркском мире его никто не ждёт. Это почти то же самое, как и с постсоветскими странами, которые стремятся в Евросоюз и которые, в самом лучшем случае, будут там всегда на второстепенных ролях. Астана должна учесть этот сигнал, чтобы не совершить для себя на будущее непоправимых ошибок.
Тема введения миротворцев в зону конфликта, в Донецкой и Луганской областях, просматривалась отдельными экспертами ещё год назад, когда на этих территориях начались первые столкновения. И речь шла именно о западных миротворцах, когда сам формат миссии (технические детали) уже не так важен. Сегодня за просьбой Киева ввести миротворческую миссию стоят США и НАТО, у которых есть чёткое понимание того, что именно этого больше всего и не желает Москва.
Планируемая встреча лидеров трёх стран ЕАЭС в Астане не предполагала участия в ней президента Армении, так как повестка дня включала, в основном, обсуждение украинской проблемы. По умолчанию, видимо, ясно, что втягивать Армению ещё и в этот конфликт было бы не совсем правильно.
Думаю, что если бы у Минска и Астаны была чёткая, недвусмысленная позиция по Украине и Крыму, полностью совпадающая с позицией Москвы, тогда Армении ничего не оставалось бы делать как присоединиться к этому коллективному мнению. Также не будем забывать, что Евразийский союз – союз экономический, а не военно-политический, важно чувствовать эту грань.
Не зря президенты Назарбаев и Лукашенко её остро чувствуют, поэтому изначально настаивали именно на таком формате блока и выдвигали его в качестве предварительного условия интеграции. Однако рано или поздно дистанция между экономкой и политикой будет неизбежно сокращаться, так как экономикам стран ЕАЭС от политики уйти не удастся, политика сама придёт к ним.
Поэтому все сегодняшние проблемы, недоговорённости и «тайны» внутри ЕАЭС связаны только с этой гранью. Армения может выбиться из этой системы совсем не из-за Украины, а только в том случае, если внутри неё начнутся сложные политические процессы, которые Запад постарается использовать для переориентации страны, попытки отрыва её от евразийского блока. В Армении, в отличие от РФ, РК и РБ нет, скажем так, настолько прочной и предсказуемой системы власти, в этом и состоит её отличие от партнёров по ЕАЭС.
В Киргизии, кстати, система где-то схожая, только с ещё более сложной историей по смене первого лица. Говоря о локальных – внутри евразийского блока – отношениях между Астаной и Ереваном, нельзя забывать, что именно Астана ставила вопрос о деталях приёма Армении в ЕАЭС, с учётом, хотя бы, такого фактора как связанной с Арменией карабахской проблемы. Эта настороженность вряд ли ушла навсегда, и рано или поздно, при обострении данного конфликта, она способна проявиться с новой силой.
Что касается Армении, то здесь есть и такая чисто техническая проблема, которой нет между РФ, РК и РБ, как наличие совместных границ, что также предполагает дополнительные механизмы работы с этой страной. Даже у Киргизии таких проблем не существует, имея в виду непосредственное соседство с Казахстаном. Однако если бы у Москвы, Минска и Астаны появилась, наконец, единая, слаженная позиция по Украине, все эти вопросы отпали бы автоматически.
Что касается Киргизии, ей следует уделять намного больше внимания, чтобы избавить эту страну от прочно приварившегося к ней прилагательного «слабая»: слабая экономика, слабая власть и т.п. Бишкек регулярно сигнализирует в Москву о своих проблемах, однако сейчас имеется в наличии не советская Москва, поэтому средств на поддержание такой дальней территории (дальней по масштабам ЕАЭС) как Киргизия явно не хватает.
Астана как одна из основных (альтернативных, запасных) площадок для переговоров по всем ключевым темам, начиная с украинской войны, из повестки дня не ушла. Как известно, встречу в «нормандском формате» планировалось провести именно в столице Казахстана, а не опять в Минске.
Обсуждение Сирии в контексте возможного принятия её в ЕАЭС всегда было не более чем актом моральной поддержки Дамаска. А после того как началась украинская война даже такие, чисто вербальные, заявления отступили на второй план. Теоретически, Сирия могла бы претендовать на членство в ЕАЭС, но при целом ряде условий, главным из которых является отсутствие войны в самой Сирии. На данном этапе Россия вполне может заявить о евразийских перспективах Дамаска, но исключительно в целях демонстрации своего влияния на события в мире и на Ближнем Востоке.
Саудовской Аравии и США не надо применять такие сложные схемы как «торговля» с Москвой по сирийской проблеме путём повышения цен на нефть. Если они захотят утилизировать Сирию формата Башара Асада, они это сделают сами в любой момент, с учётом, опять же, полной отвлечённости Москвы на украинскую войну. Да даже просто по той причине, что у РФ нет в Сирии нормальной военной базы. И потом если предположить, что существует некий гипотетический «прайс-лист» на цену Сирии, выраженную в стоимости нефтяного барреля, тогда какой же может быть аналогичная цена для Москвы украинского вопроса? Другими словами, Москва на это не пойдёт, так как веры такой схеме нет никакой: после тайной «сдачи Сирии» цена барреля может упасть буквально на следующее утро, и перед Москвой поставят новую планку, предлагая те же условия её решения.
Сирия вполне могла бы войти в ЕАЭС, если бы на евразийском континенте, куда входит и Ближний Восток, сегодня царила стабильность и безмятежность. Но сейчас здесь развивается несколько войн, включая странный подъём таких государств как «ИГ», фактически лежащего в теле Сирии. В такой ситуации даже чисто формальное присоединение Дамаска к Москве, Астане, Минску и Еревану (хотя бы для того, чтобы показать, что здесь не возрождается СССР в его старых границах) создаст тяжёлые политические проблемы для Казахстана и Белоруссии.
Ещё раз повторю: чисто теоретически Сирия вполне могла бы стать частью ЕАЭС, с выбором для неё приемлемого формата участия, как это делается, скажем, с тем же Вьетнамом. Отсутствие общих границ здесь не играет никакой роли. Играет роль дислокация тех или иных стран на общем евразийском континенте. К примеру, Сирия могла бы стать прекрасным местом для недорогого отдыха жителей такой холодной страны как Россия, в этом плане она была бы лучше Турции. Но развивающаяся война способна похоронить все планы. Если бы ЕАЭС имел своё слитное, единое мнение по актуальным политическим проблемам, тогда ситуация также была бы иной. Но даже в названии этого блока специально подчёркнуто слово «экономический», так как Астана и Минск принципиально не желают вмешиваться в политические проблемы Москвы, и не забывают об этом напоминать.
Идея о каспийском сотрудничестве в рамках СЭЗ заслуживает внимания. Однако она может быть реализована, когда будет достигнута базовая, устраивающая всех договорённость о разделе дна, воды и неба Каспия, которой нет до сих пор. Поэтому «поезд» пока дальше не пойдёт. Нужна твёрдая политическая почва под ногами, чтобы усиливать экономическое взаимодействие. Базой успешной политики является экономика, а не наоборот. Поэтому европейские страны, по умолчанию, сначала вступают в НАТО и только потом в ЕС.
Россия в последние дни активизировала сотрудничество с Ираном, в том числе в военном отношении, но лишь от текущей безысходности. Казахстан, Туркменистан и Азербайджан в такие жёсткие условия, как Россию и Иран, Запад пока не ставил, поэтому им – и уже тем более Баку – нет смысла блокироваться с Ираном, хотя бы даже в теме свободных экономических зон, раздражая Белый дом. Азербайджан, теоретически, может сделать лёгкий намёк в сторону усиления азербайджано-иранских отношений, если Вашингтон будет и дальше холодно смотреть в его сторону, если некоторая пауза в отношениях Баку и Вашингтона затянется. Но дальше намёка дело всё равно не пойдёт.
Туркменистан может рассматривать отдельные проекты с Ираном, но в очень узком сегменте. До широкой кооперации Ашхабад не дойдёт. Надо сказать, что Ашхабад, с его выставочным нейтральным статусом, работает против себя самого. Так как этот формат уважают только ближайшие соседи Туркменистана, но не Запад. Когда придёт время, он на него даже не посмотрит. При этом сам Туркменистан упустит время, чтобы укрепить стратегическую кооперацию с соседями.
Нурсултан Назарбаев выдвигал и до сих пор выдвигает много конструктивных идей. Если бы они все, начиная с 1994 года, были реализованы, то и Евразийский союз, и Каспий уже сейчас бы в хорошем смысле «ни с кем не здоровались», находясь в абсолютно самодостаточном формате. Но время упущено, и не по вине Назарбаева.
По идее, правильно организованная каспийская СЭЗ должна быть не открытой, а закрытой, то есть, работать только для своих и только на себя. В противном случае этот распахнутый всему миру оффшорный механизм обрушит каспийский регион ещё раньше, чем внешние военно-политические угрозы в его сторону.
У пяти прикаспийских государств – масса точек соприкосновения, кроме главной, политической. Они вполне могли бы организовать, пока не поздно, «Крепость Каспий» (кстати, я предлагал это сделать на нескольких тематических конференциях), чтобы в превентивном порядке защитить здесь свои интересы, включая окружную железную дорогу, о которой говорил В. Путин, и прочую инфраструктуру. Однако пойти на это на деле они, каждый в отдельности, побоятся. Поэтому США и НАТО будет достаточно выдернуть одну страну из пяти, чтобы спокойно выйти на Каспий и установить здесь свой, новый порядок.
Вопрос о том, будет ли Китай защищать на дальних каспийских подступах свои экономические и политические интересы военным путём – чисто умозрительный. Ответ на него простой: не будет.
Поэтому дальше правильных проектов дело, к большому сожалению, не пойдёт. Вокруг Каспия – вообще: очень много разговоров и конференций, но мало дела.
